Таинственная герцогиня

Каланта все-таки подняла глаза и увидела, что ее идеальный дворецкий в замешательстве. Он смотрел озабоченно и определенно не хотел сообщать Джареду, что ее нет дома. Он был тут, когда она выскочила из дома, требуя немедленно оседлать лошадь, узнав об исчезновении Ханны. Он был тут, и когда она вернулась с заплаканными глазами. Томас никогда раньше не видел, чтобы герцогиня теряла самообладание.

– Пожалуйста, Томас. Я не склонна к общению сегодня вечером.

– Но, ваша светлость, может быть, виконт… – Томас не договорил, не зная, как продолжить и при этом соблюсти достоинство дворецкого. Хорошие слуги не вмешиваются в дела своих господ.

– Спасибо за заботу, но я настаиваю, чтобы ты отослал виконта.

Томас кивнул и повернулся к двери.

Каланта едва не позвала его назад, но все же безжалостно подавила этот порыв.

Она снова вернулась к базилику, стараясь сосредоточиться на его аромате и прохладной земле между пальцами. Каланта не хотела думать о Джареде или о возможности выйти за него замуж. Она понимала, что подтолкнуло его сегодня днем. Жалость. Джаред знал, что она полюбила Ханну, и в типичной для себя героической манере предложил ей возможность растить девочку. На это нельзя соглашаться. Она слишком опасается замужества.

Кроме того, Джаред заслуживает жены, достойной себя, жены без темного прошлого и без ужасных пороков. И он такую найдет. Ханне нужна мать, а у самого Джареда есть долг перед родом – произвести на свет наследника. Наследников. Другая женщина выносит его ребенка. Его детей. Каланта стиснула руки и, не понимая, что делает, раздавила несколько здоровых листочков на базилике.

– Еще немного такого отношения, и ваши растения начнут вас избегать.

Она резко обернулась и оказалась с ним лицом к лицу.

– Джаред!

– А вы ожидали кого-то другого?

– Нет, но я велела Томасу сказать вам, что меня нет дома.

Совершенно непонятно, почему она решила, что Джаред послушно согласится с этим вежливым отказом. Он поступал так, как считал нужным, он, несомненно, хотел ее видеть.

– Да, я знаю. Но бессмысленная работа в оранжерее вряд ли означает, что вас нет.

Каланта нахмурилась. Он прекрасно понял, что она имела в виду.

– Я не склонна к общению сегодня вечером, Джаред.

В особенности с ним.

– Даже с человеком, за которого вы собираетесь замуж?

– Я не собираюсь за вас замуж, – категорично заявила Каланта.

– Совсем наоборот, Кали. Вы будете моей женой и матерью моих детей.

Он понятия не имеет, насколько привлекательны для нее обе эти роли – но все же не настолько, чтобы побороть ее страхи.

– Не называйте меня Кали, – сказала Каланта, потому что ей проще было спорить с этим, чем с его настойчивым желанием пожениться.

– Ханна же вас так называет.

– Ханна – ребенок.

– А я мужчина.

– Да. – Потрясающий мужчина. Даже сейчас, несмотря на расстройство, Каланте хотелось снова кинуться к нему и ощутить его волшебные губы на своих.

Джаред подошел ближе, и она смогла заглянуть в коричневую глубину его глаз. Ее опалило их теплом.

– Вы хотите быть матерью Ханны?

– Да. – Какой смысл отрицать это? Кроме того, она обещала никогда ему не лгать.

– Значит, остается только одна сложность – стать моей женой.

– Да.

– Неужели я настолько ужасен, что вы не можете вынести даже мысль о браке со мной, Кали?

Все это время он придвигался к Каланте и теперь стоял не дальше чем в футе от нее. Жар от его тела словно обволакивал Каланту, касаясь одновременно ее сердца и сокровенного женского естества.

– Нет. – Слово прозвучало шепотом, но он услышал.

– Так почему же вы не хотите выйти за меня замуж?

Каланта пыталась обороняться, но его близость захлестывала ее. В отчаянии она прошептала:

– Вы считаете меня мраморной статуей.

Джаред покачал головой и взял обе ее руки в свои. Он был без перчаток, и Каланта ощутила теплую силу его пальцев на обнаженной коже предплечий. От наслаждения она почти перестала дышать. Такое простое прикосновение, но для Каланты, к которой Джаред за несколько дней прикасался чаще, чем все мужчины, вместе взятые, за последние шесть лет, ощущение было почти непереносимым.

– Вы ошибаетесь.

Его слова проникали сквозь чувственную дымку, окружившую Каланту.

– Прошу вас, не лгите мне. Я знаю. Я слышала, как ваша сестра разговаривала обо мне со своим мужем. Вы сказали ей, что не хотите жениться на мраморной статуе.

– Не хочу. Я хочу жениться на вас.

Она стояла неподвижно и понимала, что должна рассказать ему все. Если она промолчит, Джаред не откажется от невероятной идеи жениться.

– Клэрборн называл меня мраморной статуей. Он сказал, что я пуста и бесполезна, что моя красота – это все, что у меня есть для искупления, но этого недостаточно.

Глаза Джареда гневно сощурились.

– Этот человек был глупцом.

Каланта покачала головой:

– Он был жесток, но говорил правду. Я пустышка, я совсем не такая сильная, как вы, Джаред. Я из трусости оттолкнула от себя Мэри. Нуждаясь в моей помощи, она ко мне не пришла, потому что к этому времени поняла правду. Я ее предала.

– Она всем сердцем любила Ханну.

В этом Каланта не сомневалась.

– Да.