Таинственная история Билли Миллигана

Доктор Сэмми Михаэле приказал перевести Билли в комнату с кроватью, но когда в изолятор вошли люди, он им не дался. Потребовалось несколько человек, чтобы перевести его.

Миссис Гиллот осталась с ним в новой комнате. Она дала Билли выпить несколько чашек воды, и через несколько минут он выплюнул наконечник стрелы. Сестра сделала ему укол, Гиллот поговорила с ним еще некоторое время, заверив его, что придет опять, когда он немного отдохнет. Она ушла к себе в отделение, думая о Билли. Парень явно был перепуган.

На следующее утро, когда Ванда, Пэт Перри и Майк Руп заступили на дежурство, они узнали, что Билли и Холстон переведены в пятое отделение. Руп хотел навестить Билли, но из пятого отделения поступило сообщение, что Миллиган теперь их пациент и посещения сотрудников отделения интенсивной терапии запрещены.

Когда позвонила сестра Билли, Кэти, ей сказали, что случилась неприятность и Билли перевели в мужское отделение строгого режима. Билли не отпустят на ее свадьбу, которая намечена на завтра.

Эта история стала известна газетам. 3 октября 1979 года в «Коламбус ситизен джорнал» появилась статья:

«ПОЛИЦИЯ ВЫЯСНИЛА, ЧТО МИЛЛИГАН ФИНАНСИРОВАЛ ВЕЧЕРИНКУ

Мнение Стинциано

По мнению члена Законодательного собрания штата, Уильям С. Миллиган, так называемый насильник с множеством личностей, был одним из четырех пациентов, принимавших участие на прошлой неделе в распитии спиртных напитков на территории Афинского центра психического здоровья.

Как заявил конгрессмен-демократ от округа Коламбус Майк Стинциано, полицейское расследование показало, что это Миллиган дал двум пациенткам деньги, чтобы те купили ликер. Затем женщины, Миллиган и еще один пациент устроили вечеринку…

Как сказал конгрессмен, данная история означает, что “в Центре ослаблен контроль над дисциплиной”.

“Как я понимаю, в отчете полиции не будет доказательств того, что женщины были изнасилованы, – сказал в среду Стинциано. – Но там будет сказано, что Миллиган дал женщинам деньги, чтобы те купили ликер. Они ушли с территории клиники, купили спиртное и вернулись с ним…”

В пятницу лейтенант Ричард Уилкокс, начальник следственного отдела, сказал, что тесты на предмет изнасилования или интоксикации еще не завершены и не будут опубликованы до конца расследования.

Стинциано заявил, что источники, сообщившие ему о вечеринке, вполне надежны».

В тот же день писателю разрешили посетить пятое отделение. Миллиган не узнавал его, пока писатель не подсказал ему.

– Ах да, – сказал он с отсутствующим выражением лица, – вы тот парень, с которым говорил Билли.

– Кто ты? – спросил писатель.

– Не знаю, – пожал плечами Миллиган.

– Как тебя зовут?

– Похоже, у меня нет имени.

Они поговорили немного, хотя Миллиган не понимал, что с ним случилось. Были долгие периоды молчания, пока писатель ждал появления одной из известных ему личностей, чтобы получить нужную информацию. Через некоторое время «безымянный» сказал:

– Ему больше не разрешат рисовать. Остались две картины, и кто-нибудь их уничтожит, если они останутся здесь. Заберите их, если они нужны для вашей книги.

Миллиган вышел из комнаты и вернулся с двумя холстами. Одна картина, без подписи, осталась не закончена. Это была мрачная картина ночи: черные деревья на фоне синего неба, черный сарай и извилистая дорога. На другом холсте – яркий красочный пейзаж, подписанный: «Томми».

– Так ты Томми? – спросил писатель.

– Я не знаю, кто я.

3

На следующее утро Алан Голдсберри получил повестку явиться в Окружной суд по гражданским искам в Афинах, к судье Роджеру Дж. Джоунсу.

Помощник генерального прокурора Дэвид Белинки ходатайствовал от имени штата Огайо перевести Миллигана в Лиму, в клинику для душевнобольных преступников. Гаса Холстона должны были вернуть в Ливанскую тюрьму.

Голдсберри обратился к судье Джоунсу с просьбой дать ему время переговорить со своим клиентом.