Таинственная карта

Все три магистральные ветви обвешаны множеством примеров, сценок, вставных новелл и зарисовок, призванных проиллюстрировать и заострить авторские мысли и, в общем, не имеющих прямого отношения к сюжету. В отличие от большинства предыдущих книг (за вычетом разве что такой же несмешной «Лампы Мафусаила»), в «iPhuck 10» Пелевин почти не пытается быть забавным, поэтому ожидать от него очередного пополнения своей коллекции острот и актуальных мемов не приходится. Так же мало в романе и стандартного для Пелевина буддистского бормотания на тему сансары, нирваны и великого ничто: базовая философия автора, разумеется, неизменна, но при этом вынесена на периферию и клубится там, подобно туману, не скрадывая контуров авторской мысли. И это неслучайно: «iPhuck 10» – это в первую очередь роман идей, аскетичный и жесткий, не предполагающий ни излишнего острословия, ни недомолвок.

Тем удивительнее, что в самом конце, в тот момент, когда читателю уже кажется, что он всё понял и, в общем, способен самостоятельно домыслить финал, пелевинский текст взмывает куда-то ввысь, из сухого, схематичного и четкого внезапно становясь невыразимо живым, эмоциональным и трогательным. Сложная и изысканная игра мысли не сворачивается, но, подобно высокотехнологичной декорации, отъезжает в сторону, обнажая хрупкость героев в монструозном мире, который они сами сконструировали и жертвами которого обречены стать. Этот пронзительный финальный аккорд, этот трагический гимн невозможной и обреченной любви человека и не-человека заставляет вспомнить самый нежный и щемящий роман Виктора Пелевина – «Священную книгу оборотня» (к слову сказать, присутствующий в «iPhuck 10» в виде аллюзии или, как выражается сам автор, «пасхалки»).

Словом, странная, глубокая и волнующая книга, сплавляющая разум и чувство в какой-то совершенно новой для Пелевина (да, пожалуй, и для всей русской прозы) пропорции, и определенно лучший текст автора за последние годы – во всяком случае, самый интеллектуально захватывающий.

Тайные виды на гору Фудзи [3]

Если бы, говоря о новом романе Виктора Пелевина, нужно было ограничиться всего двумя определениями, точнее других, пожалуй, подошли бы «самый буддистский» и «самый прямолинейный» – если не за всю карьеру писателя, то во всяком случае за долгое время. В отличие от «iPhuck 10», в котором обязательные для Пелевина буддистские коннотации были уведены в малозначимый подтекст, а собственно текст представлял собой диковинную смесь футурологических гипотез и культурологических концепций, «Тайные виды на гору Фудзи» – откровенная духовная проповедь, уравновешенная не по-пелевински простым сюжетом и однозначной моралью.

Бизнесмен Федя (последняя или предпоследняя строчка в списке Forbes, но на скромных размеров яхту, телок и кокаин хватает) пресыщен земными удовольствиями – всё, что манило в юности, будучи достигнуто в зрелости, утратило вкус, вес и смысл. Словно в ответ на невысказанную мольбу практически из воздуха на борту фединого плавучего дома материализуется молодой человек по имени Дамиан с чемоданчиком в руке и предложением, от которого хозяин не в силах отказаться. Дамиан – создатель стартапа, предлагающего очень состоятельным людям счастье в диапазоне от реализации смутных детских фантазий до утонченных трансцендентных переживаний.

Первый же опыт дорогостоящего счастья «люкс» возвращает в федину жизнь Таню – объект его юношеских эротических грез, успевший за прошедшие годы превратиться в потасканную немолодую тетку нелегкой судьбы. Эта встреча, не вызвавшая поначалу в герое особых эмоций, становится, тем не менее, отправным пунктом его диковинной одиссеи. Описав головокружительную петлю и побалансировав некоторое время на самом краешке нирваны, Федя отказывается от спасительного освобождения для того, чтобы с безобразным хлюпаньем вновь плюхнуться в теплую, затхлую, но такую надежную и привычную сансару.

Рассказывая о практиках медитативной концентрации, позволивших простачку-Феде ненароком проникнуть в сумрачную пустыню духа, отделяющую смертного от блаженного небытия, Пелевин (попутно раскланиваясь с философом Пятигорским) довольно подробно излагает буддистскую теорию джан – последовательных этапов постижения высшей истины. Только поднявшись от низших джан, дарующих смертному материальное наслаждение, к джанам высшим – безлюдным, пугающим и безвоздушным, единственно позволяющим осознать тщету всего сущего, человек может отринуть морок зримого мира и достичь просветления. Проводя героя (а вместе с ним и читателя) сквозь разные типы психических состояний, Пелевин впервые, пожалуй, в своем творчестве абсолютно прямо и всерьез, без иносказаний и веселого паясничанья, принимается проповедовать буддистские философские принципы. И незадачливый гедонист Федя в этом контексте служит отрицательным примером, призванным в полной мере продемонстрировать читателю позор и мерзость поражения на духовном пути.