Таинственная женщина

Лафоре снял комнату наверху, самую дешевую из всех, – такую, какая приличествовала бы бедному рабочему. Он отпер дверь и пригласил Бодуана войти.

– Говорите шепотом! Перегородки между комнатами такие тонкие, что все слышно. Справа от меня живет трактирная служанка, и каждый вечер к ней приходит кучер, они постоянно ругают своих хозяев. Чего только не узнаешь, если внимательно прислушаться!

– Зачем вы меня вызвали? – спросил Бодуан.

– Затем, что на вилле есть новости. Дама уже не одна. В доме появился мужчина.

– Какой? Красивый худощавый брюнет, говорящий по-итальянски?

– Нет, крепкий высокий блондин с иностранным акцентом. У него большая борода, и он похож на немца.

Глаза Бодуана засветились в полутьме. Он спросил дрожащим голосом:

– Вы его хорошо разглядели? У него две руки?

– Да.

– Ну, так это не он! Ах, а я-то надеялся… – со вздохом протянул Бодуан.

– Вы намекаете на того, из Ванва? А вы бы его узнали, если бы вам его показали?

– Может быть, и нет. Когда я его видел, было темно, но его голос я узнал бы из тысячи других.

– Я могу доставить вам такое удовольствие. Мне кажется, этот человек здесь.

– В трактире?

– На первом этаже, в комнате, вместе с тремя другими. Это вожаки – господа, которых вызвали из общей залы, когда он пришел. Я шел за ним от самой виллы. Хитрец! Заставил меня поколесить! Три раза он менял направление и два раза чуть не надул меня. Он будто чувствовал, что я иду за ним, а между тем я был очень осторожен. Этот человек выпил кружку пива в привокзальном кафе и вышел с черного хода, хотя заходил с площади. Затем он проследовал на железнодорожную станцию, прошел через зал и оказался на набережной. Он дошел до складов и, обнаружив, что ворота там открыты, вернулся в город, в трактир «Золотой лев». В настоящую минуту он находится под нами, там у него совещание с товарищами…

– А каким же образом я смогу его услышать? – поинтересовался Бодуан.

– Поймете чуть позже. Одного не понимаю: что он забыл на вилле «Утес»?

– О, я уверен, это из-за Марселя. Нас со всех сторон окружает опасность. Почему фабричные взволновались именно сейчас? Между хозяевами и рабочими, которым жилось хорошо, никогда не было вражды. Итальянка здесь из-за месье Марселя, новоприбывший человек – тоже, и все подстроено теми самыми разбойниками, которые убили моего генерала!

– Мы все это выясним. Это моя главная задача. Министр будет очень рад, если мне удастся прижать этих людей! Если вы не ошибаетесь, Бодуан, то все, что здесь происходит, – продолжение истории в Ванве. Мы имеем дело с шайкой, в которой орудуют далеко не новички. Надо действовать. Как у вас с физической подготовкой?

– Можете во мне не сомневаться.

– Вот как! Тогда за мной!

Открыв окно, он вскочил на стул и влез на крышу. Бодуан последовал его примеру, и вот они уже вдвоем шли по широкому кровельном желобу. Ночь была безлунная. Добравшись до внутренней стены дома, Лафоре указал на маленькую оцинкованную крышу внизу. Это была пристройка, служившая складом для седел.

– Они там, – прошептал агент, – в окне есть свет. Нужно проникнуть туда незамеченными. С крыши, пожалуй, можно заглянуть в комнату.

Бодуан медленно обвел взглядом темный двор.

– Но как же мы спустимся вниз? Здесь метров шесть высоты и нет лестницы.

Лафоре указал ему на угол стены и прошептал:

– По водосточной трубе. Следуйте за мной, снимите ботинки.

Разувшись, агент перешагнул через желоб и, ухватившись за водосточную трубу, сначала повис на ней, а потом стал осторожно спускаться. Бодуан тревожно следил за ним: он опасался не того, что у Лафоре не хватит сил или ловкости, а того, что труба может не выдержать и рухнуть на землю со страшным грохотом. В забитом под завязку трактире все переполошились бы, и добром бы это не кончилось. Но тревога была недолгой: через несколько секунд Лафоре уже распластался на крыше. Тогда и Бодуан, сильный и ловкий, подражая своему наставнику, благополучно оказался внизу. Растянувшись рядом с Лафоре, он перевел дух, и они вместе поползли к окну.

В комнате что-то бурно обсуждали. За кисеей занавесок человеческие фигуры имели весьма неясное очертание. Один из них встал и принялся ходить по комнате. До ушей Лафоре и Бодуана долетали обрывки фраз человека, сидевшего за столом: «Будут насилия… Безрезультатно… Напугать рабочих… Обратить внимание властей…» По-видимому, он расходился во взглядах с тем, что ходил по комнате, потому что тот вдруг остановился и глухим голосом сказал:

– Я так хочу!

Другой возражал, но его слова было сложно разобрать.

– Общий интерес… Неудачно задумано…

Первый, слушая своего оппонента, снова заметался по комнате, а потом опять повторил:

– Я так хочу.

Лафоре шепнул:

– Он? Узнаете голос?

– Нет, – с грустью отозвался Бодуан, – не узнаю.

Тот, что сидел за столом, взял бумаги, положил их в карман и заявил:

– Тогда остается только повиноваться.

– Так-то лучше, – прозвучало в ответ. – Но сколько усилий для этого понадобилось! Будем действовать! – И он захохотал.

Лафоре почувствовал, как Бодуан судорожно схватил его за локоть.