Таинственное похищение

Всю войну Хью Бреф выполнял секретные миссии на Востоке. Трижды пересек он Аравийский полуостров, дважды колесил по африканскому побережью от Бизерты до Александрии и дышал горячим зноем пустынь. После туманной и влажной Англии раскаленное небо Египта и Ирака, Ливана и Сирии показалось ему не лишенным известного очарования. И тогда, когда он уже думал, что может считаться специалистом по некоторым секретным военным вопросам Ближнего Востока и Северной Африки, на его имя пришел шифрованный приказ немедленно выехать на Пелопоннес. Темной ночью его доставили на подводной лодке к скалистому берегу. Хью и трое штабных офицеров уселись в надувную лодку. Щупленький моряк неслышно начал грести коротким веслом. То поднимаясь, то опускаясь на волнах, лодка приблизилась к берегу. Ее закругленный нос мягко стукнулся о песчаное дно. Люди выбрались на сушу. Из темноты перед ними выросли скалы с невидимыми вершинами. От их подножия отделилась неясная фигура и быстро подошла к ним. Они обменялись паролем. Хью оглянулся — резиновая лодка уже исчезла. Подводной лодки тоже не было видно.

У скал их встретило несколько человек. Они радостно пожали им руки, взяли у них поклажу и взвалили себе на спину. Затем все двинулись гуськом по каменистой крутой тропинке. Шли долго. Хью тяжело дышал от усталости и весь взмок от пота. Свежий ночной воздух прохладным покрывалом касался его лица и шеи там, где был расстегнут воротник мундира. Когда новый день осветил окрестности, глазам Хью предстал пейзаж, ничем не напоминавший пески и равнины Ближнего Востока и Северной Африки. Вокруг высились горы. Голые скалы и каменистые возвышения чередовались, скрещиваясь во всех направлениях. Между ними змеились глубокие ущелья. Никаких рек. Очень скудная растительность — кое-где хилые деревца с редкими листьями, колючий кустарник, низкая клочковатая трава. Ландшафт, правда, разнообразный, но такой же унылый, как пейзаж пустыни.

Хью связался с группами партизан. Днем они прятались в скалах, а ночью устраивали вылазки, разрушали линии связи, дороги, нападали на части оккупационных войск. Офицеры штаба собирали переносную рацию, Хью передавал сведения, получал указания. Затем рацию разбирали и переносили на другое место. Из Каира ночью прилетали самолеты, сбрасывали на парашютах оружие и обмундирование, партизанские части перегруппировывались, действуя все более активно.

Хью сопровождали невысокие худощавые мужчины в английских хаки, с автоматами на груди и засунутыми за ремень пистолетами. Они тихо переговаривались на своем непонятном для Хью языке, а он листал выданный в служебном порядке тоненький англо-греческий разговорник, стараясь запомнить отдельные выражения.

Иногда он слышал близкое или отдаленное эхо перестрелок, трескотню пулеметов, гул длительных боев между борцами за свободу и гитлеровскими частями, проверял свое оружие и не снимал палец со спуска, пока опасные места не оставались позади.

Много ночей подряд они спускались в ущелья, карабкались на скалы, шли по краям бездн, еле видных в темноте.

Месяц спустя Хью уже был в Родопах, недалеко от старой болгаро-греческой границы. Здесь росли леса, в складках гор журчали веселые потоки. Округлые вершины были покрыты высокой травой. Солнце не палило так нещадно. Местные жители, сопровождавшие Хью, рассказывали ему, что в далекие времена здесь бродил Орфей и околдовывал своими песнями людей и зверей.

В горах севернее Ксанти Хью получил по воздуху приказ связаться с болгарскими партизанскими частями, действовавшими у северных отрогов гор, организовать переброску английского оружия для них и согласовать их действия с действиями греческих партизан.