Таинственные исчезновения и перемещения

Однажды осенью 1986 года Клауса Шрайбера разыскала Катарина К., женщина в возрасте 51 года, жившая тоже в Аахене. Она была больна лейкемией и знала, что ей осталось недолго жить. Шрайбер рассказал ей о своей работе с голосами, и Катарина покинула его дом успокоенная.

«У меня даже было чувство, что она интересовалась этими опытами, чтобы самой попытаться их проделать», – вспоминает Шрайбер.

Когда вскоре после ее смерти безутешные муж и сын позвонили в дверь Шрайбера, оба они были настроены скептически. И все-таки цеплялись за эту для них непостижимую надежду получить «знак жизни» от умершей.

Когда Шрайбер включил свою аппаратуру и вскоре после этого стал прослушивать ленту, зазвучал узнаваемый голос: «Это Катарина».

Спустя два года после первых «записей» Шрайбер получает паранормальное сообщение – «Телевидение». Дочь Карин была точнее: «Мы придем через телевидение».

Другие экспериментаторы тоже, должно быть, в это время снова и снова слышали слова «телевидение», «телевизор», «экран».

Из своего летнего дома в Швеции отозвался старейшина исследователей «голосов» Фридрих Юргенсон сообщением, что недолго ждать того времени, когда умерших можно будет сделать не только слышимыми, но и видимыми.

Клаус Шрайбер после этого известия сидел перед экраном и внимательно следил, не появится ли в текущих передачах на мгновение образ коголибо из его потусторонних друзей. Он просматривал свободные частотные каналы в поисках визуальных паранормальных сигналов и проводил целые ночи перед мерцающим экраном.

Совершенно измученный, он обратился через «запись» к своему невидимому собеседнику. Это была опять дочь Карин, которая наконец назвала нужное слово: «Видео».

Клаус Шрайбер купил видеомагнитофон и маленькую видеокассету…

Программа из потустороннего мира?

В доме Шрайбера на полках стоит немного книг, газеты он только просматривает. Радио и телевидение нужны ему для приема и передачи сообщений.

Шрайбер принадлежит к числу людей, которые вслушиваются в себя. Он толком не знает, что означает слово «медитация», но занимается такого рода самопознанием каждую минуту своей жизни. Для многих людей он стал чудаком.

– Такая сложная конструкция, как наше тело, не может после смерти так просто разложиться, не оставив после себя никаких следов. Не может быть случайностью, что именно я – Клаус Шрайбер. И кто вообще этот "Я"?

На свой вопрос Клаус Шрайбер в кирхе никакого удовлетворяющего ответа не получил.

Занятия с голосами открыли ему дверь в другую действительность. Даже если эти высказывания внешне банальны и лишены какой-либо философской ценности. Для Шрайбера важен тот факт, что они есть.

– Наверняка мои умершие близкие не находятся в некоем раю, не перебирают струны арфы и не питаются манной. Они среди нас, в другой плоскости колебания, в их собственном, потусторонне-духовном мире, – говорит он.

Шрайбер, собственно, давно находится в той стадии, когда он больше не нуждается в технических доказательствах дальнейшей жизни духа.

– Мне больше не нужны никакие голоса на магнитной ленте, чтобы говорить с моими умершими. Но я был всегда самоучкой и любителем что-то мастерить, и связь с другими плоскостями сознания является для меня вызовом, – объясняет он.

Итак, он закрепил видеокамеру на штативе в своей студии в подвале дома, подключил видеомагнитофон и планомерно – метр за метром снимал это помещение. Ведь вполне возможно, что духи просто сидели невидимыми в большом кресле, перемещались по стенам или даже висели на потолке. Но как бы часто ни просматривал Шрайбер отснятые кадры, он всегда обнаруживал только кресло, потолок и голые стены. Никаких следов паранормальных явлений на экране.

Через свой кассетный магнитофон он ждал технической помощи Оттуда. И однажды он действительно услышал женский голос, который произнес слово «зеркало». Сейчас Шрайбер считает, что его умершая дочь Карин дала ему этот совет, который он в первый момент не знал, как истолковать. Напряженно думал он о том, что это могло бы означать.

– Зеркало? Речь могла идти только о зеркальном отражении, которое можно получить, если камеру направить на экран, – объясняет Шрайбер. – Камера фотографирует в известном смысле самое себя и воспроизводит изображение на матовый телевизионный экран, который опять снимается становящейся все меньше камерой.

Этот эффект современный американский физик Дуглас Р. Хофстэтер описывает как связанный с самим собой экран и как параболу для бесконечности «Это несколько одна в другую вложенных копий самого телеэкрана, которые становятся все меньше…»

В зависимости от расположения камеры возникает все уменьшающийся коридор, выплывают спирали, улиткообразные чудовища и пульсирующие галактики. Клаус Шрайбер становится со своей аппаратурой создателем вращающегося искусственного мира.