Таинственные перья

Река была безлюдна. На огромном расстоянии от границ Китая и до окрестностей Алма-Аты около реки нет крупных населённых пунктов. Пустыня кончается прямо у воды. А на той стороне опять пустыня, с солонцами, такырами и кое-где с песчаными барханами.

Начавшему перекочёвку зверю трудно остановиться. Волчка неотразимо влекло вперёд, а река преградила путь. В воду он бросился уверенно и сразу поплыл, словно натренированный пловец. Это умение «профессионально» плавать — результат опыта бес-численных поколений волков.

Течение подхватило его и стало быстро сносить. Остров на реке манил близкими густыми зарослями тугаев. В них цокали фазаны, ворковали горлицы, на прибрежном песке попискивали кулички. Но волка снесло, и остров оказался выше его. Зверь повернул и поплыл к нему против воды. Однако, как Волчок ни перебирал лапами, остров уходил всё дальше. Сил волка оказалось недостаточно, чтобы преодолеть быстроту течения, и он опять повернул поперёк реки к далёкому берегу на той стороне.

В это время на острове бакенщик Илья грузил в лодку хворост. Ему было около семидесяти лет, но он всё ещё не уходил на пенсию и считался одним из лучших бакенщиков по всему верхнему плёсу.

Старик увидел плывущего волка. Схватив топор, Илья быстро вырубил длинную толстую палку и прыгнул в лодку. Завести подвесной мотор было делом одной минуты. Он послушно затарахтел, и лодка, описав полукруг, понеслась поперёк Или.

Волчок перевалил середину реки. Услышав за собой шум двигателя, зверь прижал уши, и лапы его задвигались изо всех сил. Но тарахтение мотора сзади нарастало с каждым мгновением.

Сердцу зверя оказалось не под силу спорить с тремя лошадиными силами подвесного мотора. Пахнуло бензином. Лодка поравнялась с головой Волчка. Бакенщик привстал и, размахнувшись, со всех сил ударил тяжёлой сырой палкой по голове Волчка, целясь между ушей. Но старик не рассчитал скорости движения зверя и обзадил — удар пришёлся не по голове, а по шее. Волчок окунулся с головой в воду, лязгнул зубами, захлебываясь и кашляя, резко сбавил скорость.

Лодка промчалась вперёд. Она должна была теперь сделать широкий круг, чтобы снова приблизиться. Волчок немного оправился после удара и плыл к берегу из последних сил. Течение поднесло его к самому домику Ильи. На берегу у воды играли на песке двое маленьких внучат бакенщика. Они с интересом смотрели, как прямо к ним плывёт серая собачка.

— Айда в избу! Бегом! — закричал дед внучатам.

Он уже повернул лодку и опять нагонял волка, но понял, что зверь успеет доплыть к берегу и может разорвать детей прежде, чем он подъедет.

Дети слышали крик деда, но разве можно было уйти, когда к ним подплывала собачка?!

В это время в дверях домика бакенщика показалась их Мать. Одного взгляда на реку было достаточно, чтобы понять всё. Дикий крик разнёсся по берегу:

— Вася, Надя, скорей домой! Слышите?!

Голос матери сразу подействовал. Ребята послушно вскочили, но было уже поздно. Из реки на мелкое место у берега с шумом вырвался огромный мокрый волк. В два прыжка он оказался возле ребят. Девочка упала и громко заплакала. Мальчик стоял рядом, опустив руки. Зверь промчался мимо, обдав детей брызгами. С треском Волчок вломился в прибрежный кустарник. Качнулись вершинки, и всё стихло.

Мать бросилась к детям. Они сами с плачем бежали к ней. Ребята отделались только испугом — Волчку было не до них.

Только на другой день Волчок окончательно пришёл в себя после передряги на реке. К вечеру ему нестерпимо захотелось пить. Но кругом расстилалась безжизненная равнина. Возвращаться к реке он боялся. Впрочем, скоро чуткий нос подсказал ему, что недалеко есть свежая зелень. Волчок побежал в ту сторону. Вечернее низкое солнце удлинило его тень, и она плыла впереди него.

Стемнело, когда он остановился у края большой колхозной бахчи. Крупные арбузы лежали всюду и пахли сыростью. С хрустом Волчок стал разгрызать один арбуз за другим, но только у спелых выедал красную сочную мякоть. Несколько десятков арбузов было испорчено.

Под утро в небольшой низинке, поросшей тростником, Волчок долго копал яму. Наконец на дне показалась вода. Стремление к перекочёвке у него исчезло, и он остался жить около этого «волчьего колодца» на левом берегу реки Или.

Как он провёл зиму, никто не знает, но старый волк остался жив.

Наступила весна. В горах Тянь-Шаня она особенная. Здесь не чернеют дороги и не свисают с крыш сосульки, потому что снега очень мало и он сходит сразу после первых тёплых дней. Нет здесь и пряных весенних запахов талой земли на проталинах. Скалы и россыпи только кое-где уступают место пятнам земли с жёсткой травкой — типчаком. Не залетают в горы и первые певцы весны — скворцы и жаворонки. Зима в безлесных голых скалах почти сразу сменяется летом.

Отары овец одна за другой пошли на летние выпасы по Кокпекскому ущелью. Не спеша овцы брели, опустив головы и на ходу пощипывая типчак. Сзади верхами ехали чабаны и бежали собаки.