Таинственные старушки, загадочные прохожие и незваные гости

Когда Анна Ивановна ушла, мы посмотрели на обложку сзади и увидели черный круг, который был похож на клеймо рабовладельца или шрамы от пыток…

* * *

Мы с мужем, ехали в поезде в Москву и вспоминали этот случай, и все удивлялись.

– Вить, как такое могло быть!? Стучали явно из тумбочки, но книги стучать не умеют! Кто же тогда стучал?

– Люсик, кто же хочет, чтобы на него сковородку ставили? Наверное, она от ужаса орала. К нам рвалась, чтобы мы ее спасли.

– Откройте столик, я здесь, я к вам хочу! Не хочу больше горячую сковородку! Она мне переплет портит! Так я до старости не доживу! – проговорил муж сказочным голосом.

– Миленькая книжечка, теперь тебе ничего не грозит, ты будешь жить у нас, – подыграла я ему.

* * *

Эта книга и сейчас стоит у нас в книжном шкафу. И скоро ей исполнится сто лет.

Когда я достаю ее, то думаю, а сколько же книг погибло вот также, на кухне, в туалете и просто на помойке. Ценных книг, иметь которые, мечтал не один книголюб.

– Вот спасти бы и их! Но нельзя объять необъятное, как учил Козьма Прутков. К сожалению, это так!

Но какова была книга, прямо, одушевленная какая – то! Говорить не умела, но стучала, стучала, как Морзе: SOS! SOS!

Чудо с помойки

В то время я училась на третьем курсе вечернего института. У меня только что родился ребенок, и выйти лишний раз из дома, было очень сложно, потому что у нас не было бабушки, которая могла бы в нужный момент посидеть с малышом. Поэтому все мои действия и время были точно рассчитаны. Я убегала в институт, а в это время до прихода с работы мужа, с дочкой по очереди сидела или моя мама, или свекровь, но они тоже работали! И иногда мне приходилось пропускать занятия, и постигать предметы по многочисленным учебникам самостоятельно, дома. А лекции потом переписывать у друзей. Но зато, при такой раскладке, я выгадывала много времени, которое я должна была потратить на дорогу и на лекции. Это было для меня, даже лучше, во всех отношениях.

Дело шло к сессии, и я должна была сделать курсовые работы, посетить лабораторки, и одолеть письменные задания. И сначала все шло, как по маслу. Учебники я подобрала прекрасные, дополнительные сведения были в моих тетрадках с лекциями, и я уже радовалась, что к понедельнику отвезу в институт последнюю работу по «теории машин и механизмов», а тем самым, перепрыгну последнее препятствие на пути к сдаче сессии.

Задачи я щелкала как семечки, заглядывая то в учебник, то в записи. И вдруг! Я обыскала все учебники, я перерыла все тетрадки, у меня было все, кроме одной лекции, а без нее я не могла решить эту злополучную задачку.

Судорожно я просмотрела еще раз все страницы книг, перелистала все тетрадки, но тщетно. Лекции, с именно той раскладкой сил, которая была в задаче, не было! Этой темы у меня не было нигде! Закон подлости, он действовал и здесь.

– Боже мой! – с тоской думала я, глядя на ворох книг и тетрадок. Теперь мне придется ехать в библиотеку, искать эту формулу, перерыв все учебники, и на это может уйти не один день. Потому что и библиотека работает не каждый день, и расписание нужно подгадать к тому времени, когда я смогу оставить с кем– то детей, и даже это не давало мне полной гарантии, что поиски увенчаются успехом. Книги все разобраны, я такая не одна, кому они нужны, тем более, перед сессией! Это была морока, отодвигающая меня, минимум на неделю от сдачи заданий. Мне стало тошно!

Я договорилась со своей мамой, и вышла из дома, чтобы поехать сначала в библиотеку, а потом, если там ничего не получится, доехать до института, и попытать счастье там. Я шла мимо дома по дорожке к автобусу, и представляла все свои бега по Москве в поисках необходимой лекции.

Мой путь лежал мимо металлических коробов для мусора, затем нужно было пройти еще один дом, а потом, перебежав дорогу, я уже попадала на автобусную остановку. На улице было холодно, и мне скорее хотелось сесть в теплый автобус. Я ускорила шаг, и в это время, я увидела, парящий над мусорными бачками листочек в клеточку. Вероятно, сначала, он был сложен в четыре раза, а в полете расправился и падал на землю медленно, как парашют. Ветер дунул на него, и он немного изменив свою траекторию, упал прямо в слега примерзшую кучу картофельных очисток, смятых бумажек, и отходов от обеда. Он угодил прямо в вывалившиеся из помоечного короба излишки, и лежал на них белый и свежий как вершина Монблана.

Я не знаю, что руководило мной, и какая сила заставила меня остановиться и протянуть руку к куче мусора, вытянув из нее бумажку в клеточку. Но я это сделала. Я остановилась, и вытащила ее из столь неподходящего места, стряхнув варежкой несколько снежинок, которые уже успели на нее приземлиться. И, с непонятным любопытством, я разложила листочек, оглянувшись, не выгляжу ли, я смешно для прохожих. Но меня никто не видел!