Таинственные земли

— А Инос? — прошептал Рэп. — Что он сделает с Инос, если найдет ее?

— Все, что ему заблагорассудится. Он же волшебник. — Имп открыл глаза, распахнул их пошире и уставился на Рэпа. — Пусть это послужит тебе уроком, фавн!

— Что, господин? — Рэп вновь ощутил мурашки по всему телу, когда попытался встретиться с измученным, безумным взглядом статуи.

— Никогда и никому не говори о своем слове силы! Так ты попадешь в беду.

Рэп не знал, можно ли оказаться в худшем положении, чем то, в котором он пребывал теперь. Но затем он увидел безмолвный вопль в потухших глазах Йоделло и понял: возможны беды и пострашнее. А он влип в неприятности, отказавшись узнать еще несколько слов, отказавшись стать магом и помочь Инос.

— Оотиана была безмозглой сукой, — негромко произнес Йоделло. Он поднял голову, уставился в наполненную ароматами тьму феерийской ночи и теперь словно беседовал с призраками. — Но я безумно любил ее — и люблю до сих пор. Колдунья из нее неважная. Она унаследовала слова от Урлокси, своего прадеда, а не от местных жителей. Урлокси был славным малым, не похвалялся зря своей силой, разве что лечил людей, но Пиандот, волшебник Востока, все равно выследил его. Когда он умер, Урлокси бежал — прежде чем Олибино занял золотой дворец. Вскоре после этого Урлокси умер, но перед смертью успел передать свои слова Оотиане и предупредил, чтобы она не смела пользоваться ими.

Казалось, воин напрочь забыл о Рэпе и беседовал сам с собой. Наверное, некогда он был незаурядным человеком. Изуродованный, нагой, ждущий ужасной смерти, он еще сохранил частицы достоинства. Осколки властности еще мерцали под пеленой его безумия.

— Нет, она не злоупотребляла своими словами: быстрое продвижение по службе для мужа, легкие роды второго ребенка — вот, пожалуй, и все. Она пыталась сопротивляться этому червяку, когда он увлекся ею — глупая девчонка! Как будто мне было до этого дело! Так она и пропала. Разумеется, она досталась ему. Он даже не сделал ее своей прислужницей. Она стала проконсулом…

Внезапно Рэпа осенила невероятная мысль — способ бегства и для него, и для Йоделло. Стоит ли предложить его? В конце концов, что он теряет?

Имп повысил голос.

— Но с Феерией дело обстоит иначе. Император назначает того, кто угоден волшебнику Запада. Коротышка считал, что было бы забавно отправить Эмшандара…

— Вы знаете три слова! — сбиваясь, заговорил Рэп. — А я — одно, так что, если я скажу вам его, вы станете волшебником! Вы освободитесь от заклятия преданности, у вас снова будут настоящие ноги! И может, вы даже спасете Оотиану!

Высоко вскинув подбородок, воин продолжал, обращаясь к точке поверх головы Рэпа:

— Женщина-проконсул! Все сенаторы считали это назначение ошибкой, но не осмелились спорить с волшебником.

— Если вы, пообещаете помочь мне, — хрипло перебил Рэп, — я сделаю вас волшебником. Тогда мы оба сумеем сбежать.

— Новый проконсул сама назначала подчиненных. Трибуном она выбрала лучшего из воинов, каких только знала. — Статуя вздохнула. — И я был лучшим! Но она сделала меня своим слугой, вместо гнома.

Рэп ощутил отчаяние.

— Или вы скажите мне свои три слова, а я пообещаю, что сделаю для вас все, что смогу, — и для Оотианы.

— Это было ошибкой. Она не хотела проявить неверность. Она просто не могла этого сделать — ведь она стала его прислужницей.

Рэп вскочил. Стоя, он ростом был почти с импа. Но взглянуть в его гордые и печальные глаза он так и не смог — воин смотрел поверх его головы. Эти глаза двигались, блестели, отражая лунный свет.

— Вы можете спасти ее, сэр! И спасетесь сами! Давайте я скажу вам свое слово силы!

— Тебе следовало позаботиться об этом раньше, — произнес новый голос, густой бас. Рэп рывком повернулся.

Подбоченившись, на аллее, у самого барьера, стоял Расписке. Он был по-прежнему облачен в поношенные рабочие одежды, но к ним прибавилась бесформенная шляпа. Борода гнома шевелилась от угрожающей усмешки.

— Это все равно не подействует, — печально заметил Йоделло. — Теперь я предан ему, разве не так?

Распнекс не обратил на него внимания, кивнув Рэпу.

— Неплохая попытка, фавн. Не бойся, с тобой мы рассчитаемся позднее.

— Я страдаю, но остаюсь преданным слугой, — заявил Йоделло, обращаясь, видимо, к самой ночи. — Я — отличный пример.

— Я не пытался намеренно обмануть вас, — объяснил гному Рэп. — Я не думал…

— Знаю. Тебе меня не одурачить. Но я все равно это запомню. — Распнекс нахмурился. Вероятно, он тоже боялся стать примером.

— Пройдет еще неделя, прежде чем я развалюсь на куски, — радостно объявил Йоделло. — Не забудь прийти и посмотреть, как это произойдет.

— Значит, Араккаран, фавн?

— Да, — сами ответили губы Рэпа. Распнекс удовлетворенно кивнул.

— Так говорил и гоблин.

— Но ее там может уже не быть! — с надеждой добавил Рэп.

Гном пожал широкими плечами.

— Посмотрим. А теперь пойдем. Хозяин ждет тебя, а он не любит ждать.

— Приходи пораньше, и окажешься в первых рядах толпы, — на прощание посоветовал Йоделло.