Таинственный человек дождя

— Было время, когда я был гоблином, обитателем морских глубин… Чудовищем, лишенным разума… Меня поймал человек, сделавший из меня существо, нарушающее все законы природы. Должен ли я быть признательным Элу Бекетту, создавшему меня? Нет. Я ненавижу его. Я не испытываю симпатии к людям, по образу и подобию которых меня создали. Только по отношению к одному человеку я могу проявить милосердие… Это Фрэнки Бойд, тело которого также не соответствует общечеловеческим нормам.

В громадной башке гоблинов было достаточно места для мозгов. Может быть, у меня найдется время, чтобы создать здесь мир, который когда-нибудь станет серьезной опасностью для людей… Прежде всего, разумеется, потому, что я заселю его своими творениями. Вы видели моих людей — осьминогов, но еще не видели моих самых надежных помощников — людей-гоблинов. И вы даже не представляете, что выращивается в моих лабораториях — думаю, что эти создания вызовут у вас священный ужас. Да, если у меня хватит времени, мир человека будет потрясен до самого основания. И времени у меня будет достаточно, так как я способен прожить тысячу лет… Что там тысяча лет — ведь на самом деле я бессмертен!

Господин Хонигрев незаметно пожал плечами. Заметив эту его реакцию, чудовище издевательски засмеялось:

— Понимаю вас… Да, я все же могу умереть… Но на то, чтобы убить меня, способен только один человек на свете. Это тот, кто создал меня… Это доктор Эл Бекетт.

Морское божество испустило сдавленное рычание и двинулось в мою сторону, свирепо сверкая глазами.

— Я убью тебя! — прохрипело чудовище. — Мне нравится убивать людей… И я убью тебя, Эл Бекетт!

Ко мне потянулись огромные лапы с выпущенными острыми как бритвы когтями.

В этот момент мой взгляд случайно упал на стальную перегородку за спиной чудовища, и я заметил на ней небольшое отверстие, частично прикрытое шторкой.

— Ха-ха-ха, — пророкотало чудовище, — какое хрупкое создание, этот человек… Его так легко убить…

Мрачный, словно адская тень, властелин подводного мира склонился ко мне. Я увидел, что в отверстии за его спиной появилось спокойное строгое лицо. Послышался голос, доносившийся, как мне показалось, из бесконечности.

— Только Господь вправе создавать души, и никто не может безнаказанно заменять его.

ГЛАВА XVII Окончание доклада Питера Линча

Таким образом, господин комендант порта, теперь вы знаете, каким образом я стал пленником этого адского зеркального лабиринта. Когда я добрался до восемьдесят третьей комнаты, я услышал страшный шум, словно множество зеркал рассыпалось на мелкие осколки. Все вокруг меня мгновенно изменилось, как бывает только в кино, когда вы смотрите фильм абсурда. Я увидел, как комнаты стали исчезать одна задругой… Точнее, они как бы вставлялись одна в другую, после чего их туманные копии быстро растворялись в воздухе. Затем, впервые за все время моих скитаний по лабиринту, я услышал человеческий голос.

— О, мой замечательный лабиринт, — голос говорившего прервался рыданием, но я успел узнать говорившего. Это был господин Хонигрев, он же бывший пират Рипли Бэнкс.

— Поторопитесь! — крикнул кто-то другой. — Подводная лодка вот-вот отойдет, она доставит вас на поверхность.

Внезапно кто-то крикнул «Отец!», и я с удивлением узнал голос Эла Бекетта, преподавателя из Джорджтауна, моего странного спутника.

Обернувшись, я увидел, что нахожусь перед входом в ярко освещенное помещение с множеством непонятных приборов и какой-то темной слегка шевелившейся фигурой в центре зала. Потом за ней распахнулась дверь, и я увидел уходящую вдаль аллею, заканчивавшуюся тем самым пляжем, на котором мы очутились, попав сюда. На песке валялась наша подводная лодка, и другое такое же судно покачивалось на воде возле берега.

«Как странно, — подумал я, — ведь нам пришлось совершить такое продолжительное путешествие, чтобы попасть во дворец, а теперь я оказался в начале нашего маршрута, в том месте, куда нас доставила подводная лодка. В какой безумный мир нас занесло…»

Я вошел в зал с аппаратурой, не сомневаясь, что она тут же исчезнет, но она осталась, тогда как исчезли все предыдущие комнаты, по которым я только что проходил. Я оказался перед большим столом, заваленным битым стеклом. Послышались непонятные звуки.

«Есть здесь кто-нибудь?» — спросил я. Непонятные звуки повторились, и из-за стола поднялось странное существо.

«Что за маскарад!» — воскликнул я. На меня смотрело непонятное животное, больше всего похожее на ламантина, но почему-то одетое в человеческую одежду. Я сразу понял, что животное умирает, так как на его огромной голове была видна глубокая рана, словно голова была вскрытой консервной банкой.

Я отвернулся; зрелище было не из тех, что можно наблюдать с удовольствием.

Я хотел выйти из этой комнаты, так как не мог без отвращения видеть кошмарную сцену смерти какого-то чудовища, но оно неожиданно простонало:

— Меня зовут Эл Бекетт. — И оно с грохотом рухнуло на пол безжизненной массой.