Таинственный дом на Монмартре

Из экспедиции виконт возвратился еще более заинтригованным, так и не узнав ничего нового о господине Луазо. Однако первые результаты расследования оказались весьма полезными. Они свидетельствовали о том, что жизнь этого странного персонажа полна тайн, за которыми скрывается что-то очень важное. Эти тайны нашему сыщику и предстояло раскрыть в ходе расследования.

Как выражаются авторы драматических произведений, проблема поиска преступников полностью захватила Сервона. Она вытеснила из его головы все остальные мысли, чему он был очень рад. Иначе, считал виконт, раскрыть тайну вряд ли удастся. Примером для него служил Ньютон, который, как известно, сумел открыть закон всемирного тяготения лишь потому, что постоянно думал об этом.

Теперь виконт стал еще усердней посещать клуб, но не для игры, а только для того, чтобы вести наблюдение за Панкорво и Луазо. Он не спускал с них глаз, стараясь уловить каждый жест и даже каждый вздох этих господ.

Но ничего подозрительного обнаружить не удавалось. Если господин Панкорво иной раз проявлял неосторожность и произносил слова, способные вызвать подозрение, то Луазо, напротив, был абсолютно непроницаем.

Возможно, они и были знакомы друг с другом, но заметить это не удавалось, потому что каждый из них был занят своим делом и великолепно исполнял отведенную ему роль.

Лакей с образцовым усердием обслуживал посетителей клуба, а господин Панкорво блистал за игровым столом, причем играл он с большим удовольствием, поскольку почти все время выигрывал.

После нападения на виконта с игроками больше не случалось никаких неприятностей, во всяком случае на улицах. Произошло только одно печальное событие: ограбили квартиру некоего Анжевена. Человек он был славный, зиму обычно проводил в Париже, играл по-крупному и неплохо на этом нажился.

Воры проникли в его жилище с помощью поддельных ключей. Сам он в это время находился в клубе и отчаянно сражался в баккара, а налетчики тем временем взломали и опустошили шкафы и секретеры, где он хранил значительное количество денег, предназначавшихся для игры.

Провинциал дошел с жалобами до самых верхов, история наделала много шума и породила массу слухов.

Сервон не участвовал в досужих разговорах на эту тему, но зато ему удалось добыть новые важные сведения. Выяснилось, что в ту ночь, когда произошла кража, господина де Панкорво не было в клубе.

Никто, кроме виконта, не обратил внимания на это обстоятельство, что вполне объяснимо, ведь у благородного иностранца было много друзей, считавших его истинным джентльменом.

Время шло, и наконец наступил момент, когда Сервон, словно маньяк, вообще перестал думать о чем-либо, кроме расследования. Так происходит с каждым, кого преследует какая-нибудь навязчивая идея. Он честно пытался отвлечься и хоть ненадолго перестать думать о таинственном происшествии, мысли о котором, как гвоздь, засели в его мозгу. В итоге после долгой борьбы с самим собой виконт все же сумел достичь компромисса между раздирающим его любопытством и присущим ему здравым смыслом.

Суть компромисса была проста: виконт дал себе торжественную клятву выкинуть всю эту историю из головы, если очередная попытка докопаться до истины окажется безрезультатной.

Достигнув договоренности с самим собой, он успокоился и начал готовиться к решающей экспедиции.

Виконт еще раньше заметил, что не составит большого труда проникнуть в сад на Монмартре через дверь, которую заслонял огромный орешник. Главное, решил он, попасть в сад, а там он найдет способ провести наблюдение за неприятелем с близкого расстояния.

Теперь предстояло решить, в каком образе он нарушит чьи-то права собственности. Когда собираешься проникнуть в чужое владение, подумал Сервон, лучше всего вырядиться грабителем.

Он надел грязную блузу, нацепил на голову парик с выразительными завитками на висках и нахлобучил сверху мерзкого вида кепку.

Облачившись в этот наряд, виконт полюбовался своим отражением в зеркале, и тут его посетила весьма печальная мысль. Он подумал, что как только достойный человек надевает на себя лохмотья, в каких ходит всякая шпана, он тут же становится похож на законченного хама.

Сервон заранее выяснил, что в эту ночь Луазо не работает в клубе, и после полуночи пошел на Монмартр в одиночку, решив, что на этот раз ему не стоит тайно следовать за лакеем.

Наоборот, подумал виконт, лучше дать Луазо возможность спокойно добраться до его странного жилища, а уже потом без помех заняться наблюдением.

Но каким способом это делать? Об этом виконт не имел ни малейшего представления.

Погода в тот вечер как нельзя лучше подходила для проведения тайных операций.

В Париже разыгралась самая настоящая буря. Такие бури хоть и редко, но налетают на город со стороны Атлантики.

Страшные порывы ветра сотрясали крыши домов, проливной дождь хлестал по оконным стеклам.