Таинственный граф

Анри впервые за все время, что длился его рассказ, улыбнулся.

— Не только ее, ma chere. — Он подошел к столу и протянул руку к одному из документов со сломанной печатью. — Вы позволите?

Сэр Джеймс, с недоумением глядя на него, махнул рукой.

— Ладно, берите!

Анри обвел глазами библиотеку.

— У вас есть свеча?

Мейберри взял с камина свечу, зажег и поставил на стол. Анри расправил листок над пламенем. Все собрались вокруг. На бумаге стали проявляться буквы.

— Она адресована Лорио!

— Тайнопись! — воскликнул Мейберри.

— Наверное, лимонный сок. — Вуфертон взял листок у Анри и снова поднес к свече. — Только это ничего не доказывает. Фамилию могли написать позже.

— Поэтому-то Руссель и не торопился представить свои бумаги. Очень интересно, — произнес сэр Джеймс.

Анри, стоя в стороне, смотрел, как они переговариваются, сгрудившись над столом. Впервые за долгое время тяжесть, давившая на сердце, как будто стала полегче. Независимо от того, поверил ему сэр Джеймс или не поверил — а Анри был склонен думать, что поверил, — чувство справедливости не даст ему вынести решение, пока он не прояснит все возникшие вопросы. Судья не станет выносить приговор, пока не уверен в виновности подсудимого. Как это у них, англичан? Невиновен, пока не доказана вина, полностью и неопровержимо. Какая пропасть между этим принципом и тем, что господствует во Франции!

Грейс, припадая на ногу, отошла от стола. Анри растроганно смотрел на нее, думая о том, сколько ей пришлось пройти, чтобы добраться сюда. Он уже хотел было подойти к ней, когда сэр Джеймс внезапно поднявшись, вышел из-за стола, сурово глядя на Ан-ри.

— Что еще, сэр Джеймс? Вам всего этого недостаточно, чтобы поверить в мою искренность?

— Не спешите, молодой человек, — пробурчал судья.

— Как не стыдно, сэр Джеймс! — закричала Грейс. — После всего, что он рассказал? Да как вы можете!

— Он рассказал мне не все, моя дорогая.

— Да что же еще может быть?

— Буду вам обязан, Руссель, если вы расскажете, что подвигло вас стать на этот опасный путь ради спасения аристократов.

— Неужели не ясно? — воскликнула Грейс. — Анри дворянин. Это же сразу видно!

Сэр Джеймс продолжал пристально смотреть на Анри.

— А я этого и не отрицаю. Насколько я знаю, он не единственный из своего сословия, кто связал свою судьбу с революцией, причем по-настоящему. Например, ваш друг Лорио.

— К чему вы ведете, сэр Джеймс? — не унималась Грейс. — Что вы хотите услышать от него?

— Если я намерен впустить его в английское общество, моя дорогая, то я должен быть полностью уверен в том, что я делаю.

— Ну хорошо! — Анри махнул рукой. — Пусть так и будет, но знайте, монсеньор, я этого не хотел, вы вынудили меня.

Грейс переводила недоумевающий взгляд с Анри на сэра Джеймса и обратно.

— Я ничего не понимаю.

— Прости, ma chere, — мягко обратился к ней Анри, — но у меня нет выхода. Прошу тебя, сними ботинок.

— Ты с ума сошел?!

Анри ободряюще улыбнулся.

— Пожалуйста, сядь.

Грейс опустилась на стул. Анри высвободил руку из платка и опустился перед Грейс на колени, чем вогнал ее в краску. Сэр Джеймс внимательно наблюдал за ними.

— Что вы собираетесь делать?

— Одну минуту!

Анри осторожно снял ботинок с ноги Грейс и выпрямился, опершись о стол. Грейс смотрела, как он вытащил из ботинка стельку и достал сложенный лист бумаги.

— А, так вот почему он мне жал!

— Прости, ma chere, мне пришлось спрятать это…

— Ну конечно, в тот вечер, когда ты вернулся! — перебила Грейс. — Мне еще показалось, что ты сунул что-то в карман. Да-да, ты достал это из сапога!

Анри усмехнулся.

— Ты очень наблюдательна. — Он развернул листок. — Это по-французски.

Сэр Джеймс нетерпеливо махнул рукой.

— Дайте его Вуфертону!

Чиновник внимательно прочел бумагу и поднял удивленные глаза.

— Ну, что там? — спросил сэр Джеймс.

— Это письмо от адвоката, сэр. Написано два года назад.

— О чем оно?

— Получается, сэр Джеймс, что стоящий перед нами не просто дворянин.

— Но он Руссель?

— Руссель, но не мистер Руссель.

В голове Грейс всплыло воспоминание.

— Ну конечно, та бумага с картой! Ты еще мне сказал, что такую бумагу во Франции можно найти где угодно. Это твой герб на ней, да, Анри?

Мейберри стал торопливо перебирать лежавшие на столе бумаги.

— Ага, вот она, карта!

— Подержите ее над свечой, — сказала Грейс.

— Точно, герб, смотрите!

— Вуфертон, так что же, черт побери, там написано?

— Да тут все зачеркнуто, — сообщил Вуфертон, — осталась только первая строчка, где адвокат обращается к джентльмену Русселю и приводит его титул.

Грейс почувствовала, как в груди ее словно образовалась пустота.

— Так ты аристократ, — произнесла она с невольной холодностью.

Анри устремил на нее протестующий взгляд.

— Прости, Грейс, я вынужден был это скрывать. Но это ведь ничего не меняет. Просто я при желании могу называться Анри, граф де Руссель.

Глава двенадцатая