Таинственный Хранитель

– Мы просим прощения у вас, уважаемый Андрей Иванович, за беспардонное своё вторжение. Вы, как мы видим, собрались уходить, и с нашей стороны верхом бестактности станет задерживать вас попусту. Позвольте, прежде всего, представиться! Каждый из нас является действительным членом Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, и мы прибыли в ваш благословенный край не с оружием, а с оливковой ветвью мира и любви. Однако, в силу своих искренних заблуждений, мы намеревались предпринять ряд действий, как считали тогда, во благо, в действительности же пролили воду на мельницу зла. Мы наказаны сполна, один из наших товарищей трагически погиб несколько дней назад. Его страшная смерть потрясла нас до глубины души, и с наших глаз упала пелена заблуждений. Раскаяние движет нами, и мы пришли к вам с покаянием. Мы обнажили головы перед вами, и я, как уполномоченное лицо Ордена Святого Иоанна Иерусалимского объявляю вам о признании – целиком и полностью – вашего права обладать реликвией. Предок ваш когда-то обрёл её, и теперь сквозь завесу двух с лишним столетий, сквозь зыбкую цепь поколений передаёт вам. Утрата реликвии не по его вине произошла, но кара пала на его голову – кара временем, лишь нынче позволившая вашему славному предку исполнить волю Провидения. Отчуждение реликвии было бы непростительной ошибкой, наказанием без вины. Посему, мы не будем чинить вам никаких препятствий в нелёгком вашем деле – напротив, мы будем молиться за вас и ваш успех. Dixi.

– Благодарю вас… – начал Андрей, но второй мальтиец перебил его, и переводчик вторил ему, догоняя в концовках фраз и разве что не вырываясь вперёд:

– Не стоит благодарности. К несчастью, мы не можем оказать вам никакой действенной помощи. Мы обязаны соблюдать нейтралитет. Но наши молитвы – на вашей стороне. Пускай они придадут вам сил и станут вашим оружием.

Третий мальтиец вступил, точно приняв эстафетную палочку, он завершил ритуал:

– Мы принуждены удалиться. Сегодня вечером наша делегация отбывает на родину. Мир вам, Андрей Иванович. Да станет правда силой вашей.

– Dixi! – хором крикнули все четверо и стремительно удалились.

Когда Андрей немного пришел в себя и наконец вышел во двор, а вышел он, едва убедился, что Агриппина успела снова уснуть и ничего из сказанного не слышала (бабушки дома не было), то мальтийцев с переводчиком и след простыл.

Стало быть, – думал Андрей, – ко мне заглянули друзья-товарищи Роберто Миньоса. С Виктором бы переговорить на эту тему…

Во дворце он быстро нашёл Сергея Михайловича, которому вручил «ключ от фиаско» и столь же быстро удалился – Бориса Львовича встретить не хотелось бы, не расположен он был к разговорам с главным хранителем. На обратном пути заскочил к Виктору домой – тот пребывал в радостном настроении и с порога поведал Андрею, едва упомянувшему имя Роберто Миньоса – следствие идёт, никому о своих успехах не сообщает, но товарищи-мальтийцы отпущены на все четыре стороны и не сегодня-завтра улетают на родину.

– Сегодня, – уточнил Андрей.

– А ты почём знаешь? – удивился Виктор.

– Они ко мне заходили сегодня.

– К тебе? Мальтийцы?! Не может быть!

– Представь!

– И что им было нужно? – после паузы осторожно поинтересовался Виктор.

– Сам догадайся, ты же у нас проницательный…

– Знаешь, после суточного бдения, мне что-то в голову ничего не идет. – И он вопросительно уставился на приятеля.

– По нашему делу, зачем ещё!

– И что?

– Благословили.

– Расскажи по порядку, – занудел Виктор, и Андрею пришлось в подробностях расписать ему этот своеобразный визит вежливости.

Когда он закончил, Виктор выглядел крайне взбудораженным, глаза его блестели:

– Выходит, мальтийский Орден имел виды на руны и на то другое, к чему они приложены. Они явились как соперники нам, и Роберто Миньос должен был вернуть Ордену реликвию, но погиб – погиб, как я понимаю, абсолютно случайно. И мальтийцы…

– Его гибель открыла им глаза на истинное положение дел; враг моего врага – мой друг. Их товарища убил мой враг, потому они дают мне карт бланш. Но не только поэтому! Они признают моё право владеть реликвией соответственно воле графа Кутасова.

– Право неизвестно на что… – прищурился Виктор.

– На обладание реликвией.

– А конкретней? Слушай, почему ты не уточнил у них, о чём именно идёт речь?

– А зачем?

– Как зачем? – Виктор аж задохнулся от волнения.

– Придёт время – узнаем. Вообще-то я догадываюсь, о чём идет речь…

– Ну и?

Взволнованный Виктор выглядел комично, Андрей улыбнулся.

– Ну и… и ну… баранки гну… – Андрей рассмеялся, но тут же посерьёзнел и сказал:

– Ежели я до конца не уверен в истинности своих предположений, я предпочитаю держать их при себе.

Уже дома, пересказывая Агриппине и дневное происшествие, и свой диалог с Виктором, Андрей искренне смеялся.

– В общем, любопытной Варваре на базаре нос оторвали…

– Да… Так говорят. И мне не скажешь?

Он с несчастным видом уставился на нее. Разумеется, скажет, если она потребует! Но она не потребовала. Только улыбнулась, глядя на его физиономию

– Ладно, пока можешь не говорить, чтоб не сглазить… – и она впала в задумчивость, словно что-то про себя решая важное.