Таинственный мистер Кин

– Может быть, нам следует поискать какое-нибудь укрытие?

– Да, – согласилась девушка. – В противном случае мы просто замерзнем. Но осмотреть это место нам бы не мешало.

– Я не против, – ответил мистер Саттерсвейт и обратился к мистеру Кину: – Мисс Карлтон-Смит называет это место Краем земли. По-моему, удачное название. Как вы считаете?

– Да, название – лучше не придумать, – кивнув, ответил тот. – И явно с намеком. Мне кажется, что в таком тупике, как этот, можно оказаться всего лишь раз.

– Что вы хотите этим сказать? – резко спросила художница.

Мистер Кин повернулся к ней лицом:

– Обычно у нас есть выбор. Можно повернуть направо или налево, пойти вперед или вернуться назад. А здесь – только обратная дорога.

Вздрогнув, девушка пристально посмотрела на него, а затем, резко развернувшись, пошла обратно. Мужчины последовали за ней.

– Та, что поменьше, ваша машина? – спросил ее мистер Кин.

– Да.

– И вы сами ее водите? – удивился он. – По-моему, чтобы водить машину по горным дорогам, требуются железные нервы. Такие опасные повороты… Чуть-чуть отвлекся – и ты уже летишь в пропасть. Вы, мисс, очень рискуете.

Они подошли к отставному судье и герцогине, и мистер Саттерсвейт представил им своего знакомого.

Вдруг мистер Саттерсвейт почувствовал, как кто-то тянет его за рукав. Найоми. Она отвела его в сторону.

– Кто он такой? – гневно сверкая глазами, спросила художница.

Мистер Саттерсвейт удивленно посмотрел на нее:

– Точно не знаю. Наше знакомство с мистером Кином длится вот уже несколько лет. Время от времени мы с ним сталкиваемся. Но, сказать по правде, я даже… – Он понял, что девушка его совсем не слушает, и замолчал.

Склонив голову, Найоми стояла, изо всех сил сжимая кулаки.

– Ему все известно, – произнесла она. – Он все знает. Но откуда?

Мистер Саттерсвейт продолжал молчать. Он смотрел на нее и никак не мог понять, что ее так напугало.

– Я его боюсь, – прошептала художница.

– Мистера Кина?

– Я боюсь его глаз. Они у него как рентген.

Мистер Саттерсвейт почувствовал на своей щеке что-то холодное и мокрое. Он посмотрел на небо.

– Смотрите, снег пошел! – удивленно воскликнул он.

– Да, ничего не скажешь, хорошенький денек мы выбрали для пикника.

Девушка с огромным трудом взяла себя в руки.

Теперь им предстояло решить, что делать дальше. Все стали предлагать свои варианты, а снег тем временем становился все гуще и гуще. Наконец мистер Кин предложил отправиться в трактир. Все с радостью согласились и поспешили к домику на краю деревни.

– Еда у вас с собой, а там вам наверняка предложат кофе, – сказал мистер Кин.

Местный трактир представлял собою маленький домик. В нем было мрачно – тусклый свет с улицы едва проникал в его крохотное оконце. Но зато там оказалась печка. Когда они вошли в комнату, старая корсиканка как раз подбрасывала в топку очередную охапку веток.

Приглядевшись, мистер Саттерсвейт понял, что они здесь не одни. За деревянным столом расположились трое посетителей. В полумраке их лица казались какими-то неестественными. Женщина во главе стола смотрелась довольно величественно: высоко поднятая голова, прямая спина, белые, словно снег, волосы, изысканная прическа. На ней было свободное серое платье из шерстяной ткани. Одной рукой она подпирала подбородок, другой держала булочку, намазанную гусиным паштетом. Справа от нее сидел жгучий брюнет в роговых очках, с очень бледным лицом, шикарно одетый. Голова его была запрокинута, левая рука вытянута вперед, словно он собирался произнести речь.

Слева от женщины сидел неприметный, лысый, жизнерадостного вида человечек.

После секундного замешательства первой заговорила герцогиня.

– Какая жуткая погода, – с фальшивой улыбкой произнесла она, направляясь к троице. – Вас, наверное, тоже застиг снегопад. И все же Корсика – чудное место. Но сюда мы приехали совсем недавно.

Мужчина-брюнет, уступая ей место, поднялся из-за стола. Герцогиня, одарив его лучезарной улыбкой, села.

– А мы на острове уже неделю, – низким, грудным голосом произнесла седая дама.

Мистер Саттерсвейт вздрогнул. Услышав этот голос, полный меланхолии, один раз, забыть его было просто невозможно!

– Мужчина в очках – мистер Вайз, – обращаясь к отставному судье, сказал мистер Саттерсвейт. – Он – продюсер.

Мистер Томлинсон презрительно посмотрел на брюнета.

– Продюсер?{ Дословно: «производитель» (англ.).} – переспросил он. – А что он производит? Детей?

– О боже! Конечно же нет. – Мистер Саттерсвейт был шокирован тем, что бывший судья так грубо истолковал слово «продюсер». – Он помогает ставить пьесы.

– Пожалуй, я выйду на улицу, – сказала Найоми Карлтон-Смит. – А то здесь жарко.

Голос девушки прозвучал так резко, что мистер Саттерсвейт даже вздрогнул.

Отодвинув в сторону мистера Томлинсона, молодая художница, словно слепая, направилась к выходу. Однако у самой двери путь ей преградил мистер Кин.

– Вернитесь и сядьте, – скомандовал он девушке. Та, к огромному удивлению мистера Саттерсвейта, безропотно подчинилась приказу. Найоми прошла вдоль стола и села подальше от остальных.

Мистер Саттерсвейт подошел к продюсеру.