Таинственный остров

Решено плыть. — Предположение. — Сборы. — Три пассажира. — Первая ночь. — Вторая ночь. — Остров Табор. — Поиски на песчаном берегу. — Поиски в лесу. — На острове никого нет. — Животные. — Растения. — Жилье. — В домике пусто

— Кто-то потерпел кораблекрушение, — крикнул Пенкроф, — и совсем один живет в каких-нибудь ста милях от нас, на острове Табор! Ну, мистер Сайрес, теперь вы не станете противиться путешествию!

— Не стану, Пенкроф, — ответил Сайрес Смит, — и надо отправляться как можно скорее.

— Завтра?

— Завтра.

Инженер несколько секунд рассматривал бумагу, которую вытащил из бутылки. Он о чем-то размышлял, потом произнес:

— На основании этого документа, друзья мои, можно сделать следующие выводы: во-первых, пострадавший, с острова Табор — человек, сведущий в морском деле, ибо широта и долгота острова, указанные им, совпадают с теми, которые мы определили с точностью до одной минуты; во-вторых, он англичанин или американец, так как документ написан по-английски.

— Вполне логичное замечание, — заявил Гедеон Спилет, — вот вам и разгадка; понятно, откуда ящик, который мы нашли на берегу. Произошло кораблекрушение, раз нашелся человек, потерпевший крушение. И кто бы он ни был, а ему повезло, что Пенкрофу пришла мысль построить бот и сегодня испробовать его; день промедления — и бутылка, пожалуй, разбилась бы о подводные камни.

— Правда, — проговорил Герберт, — как хорошо, что «Бонадвентур» прошел мимо, пока бутылка держалась на воде.

— А вам не кажется это странным? — спросил Сайрес Смит Пенкрофа.

— Мне кажется, что это счастливый случай, вот и все, — ответил моряк. — А вы разве видите в этом что-то необычное, мистер Сайрес? Ведь бутылка куда-нибудь да попала бы? Почему бы ей и не попасть сюда?

— Быть может, вы и правы, Пенкроф, — ответил инженер, — однако…

— Но ведь ничто не доказывает, — заметил Герберт, — что бутылка уже давно плавает по морю?

— Ничто, — ответил Гедеон Спилет, — и даже записка как будто написана недавно. Что вы об этом думаете, Сайрес?

— Трудно сказать, но мы непременно все выясним! — ответил Сайрес Смит.

Во время этого разговора Пенкроф не сидел сложа руки. Он повернул на другой галс, и «Бонадвентур» на всех парусах помчался к мысу Коготь. Каждый думал о человеке, заброшенном судьбой на остров Табор. А вдруг они опоздали и его не спасти? В жизни колонистов произошло большое событие. Они сами потерпели крушение, но боялись, что этому человеку не так повезло, как им, и считали своим долгом поспешить на помощь несчастному.

«Бонадвентур» обогнул мыс Коготь и в четыре часа стал на якорь возле реки Благодарения.

В тот же вечер колонисты подробно обсудили план путешествия. Благоразумнее всего было отправиться на остров Пенкрофу и Герберту, так как оба умели управлять судном. Отплыв на другой день, 11 октября, они могли пристать к острову тринадцатого днем, ибо при попутном ветре за двое суток легко было пройти сто пятьдесят миль; день они пробудут на острове, три-четыре дня потратят на обратный путь, значит, 17 октября они должны вернуться на остров Линкольна. Погода стояла прекрасная, барометр плавно поднимался, направление ветра как будто установилось, — словом, все благоприятствовало отважным путешественникам, которые покинули свой милый остров из чувства долга и из любви к ближнему.

Итак, решено было, что Сайрес Смит, Наб и Гедеон Спилет останутся дома; но Гедеон Спилет, не забывший о том, что он корреспондент газеты «Нью-Йорк геральд», вдруг заявил, что готов пуститься вплавь, а подобного случая не упустит, и тоже попал в число путешественников.

Вечером колонисты перенесли на борт «Бонадвентура» кое-какие постельные принадлежности, посуду, оружие, боевые припасы, компас, провизию на неделю и, быстро погрузив все это, вернулись в Гранитный дворец. На другой день в пять часов утра три друга не без волнения попрощались с остающимися, и Пенкроф, подняв паруса, взял курс на мыс Коготь, который нужно было обогнуть, прежде чем плыть на юго-запад.

«Бонадвентур» уже был в четверти мили от берега, когда его пассажиры заметили, что два человека стоят на площадке у Гранитного дворца и машут им на прощание. То были Сайрес Смит и Наб.

— Вот они, наши друзья! — воскликнул Гедеон Спилет. — Мы впервые расстаемся за полтора года.

Пенкроф, журналист и Герберт помахали им в последний раз, и Гранитный дворец скоро исчез за высокими скалами мыса.

Все утро «Бонадвентур» шел в виду южной части острова Линкольна, напоминавшего издали зеленую корзину, из которой торчала гора Франклина. Гористая его поверхность, сглаженная расстоянием, вряд ли могла бы привлечь внимание кораблей, случайно попавших в эти воды.