Таинственный остров

Однако, я не собирался идти на поводу к синих красавиц. Пусть тарелок не хватало, но оловянных ложек было примерно по количеству людей. И мясо сварилось, а крупа была почти готова. И соль, между прочим, в нужном объеме. С остатками сухаря (каждому досталось по кусочку) ужин был оценен, как прекрасный.

Глава 8 Утренние споры о будущем

Поели-то мы в целом вкусно, но чувствовалось, что все ложились спать довольно голодными. Речь шла, конечно, только о людях, кошки наелись «по ватерлинию» остатками птиц, которые как бы разумные посчитали несъедобными, а как бы неразумные с удовольствием проглотили. И кого после этого считать sapiens?

В темноте и в усталости мы еще смогли разделить мою спальную зону на мужскую и женские сферы и посчитали, что этот день может закончиться. Спать!

Увы, следующий день начался как большинство остальных, то есть с кошмарного холода. А я уже не мог просто зарыться в зелень растений и кое-как продремать, дрожа и стеная. Нет, женщины (условные девушки) ласково попросили меня ХОТЯ БЫ разжечь костер, если больше ничего нет утепляющего.

По практике взаимоотношений с представителями слабого пола я знал, что ласковый тон раздраженной женщины (юной девы) очень быстро перейдет в злой. Она все равно своего добьется, а вот мужчина будет пострадавшим и хорошо, если не побитый. Да и самому, если уж честно, становилось холодно. Милые мои пушистики, тесно прижавшиеся к тела из-за давнего отсутствия или из чужаков поблизости, или, наконец, предутреннего холода, грели, как масляные радиаторы, безопасно и горячо, но согреть меня не могли.

Кряхтя, как престарелый дед (обычная еще недавняя ситуация), прошел к кострищу, проделал традиционные для этого места процедуры. Костер после некоторой заминки — было еще рано, на востоке едва-едва показывались утренние проблески и спать хотел не только бедный Я, но и огонь — все-таки разогрелся, быстренько пожрал все ему поданное, облизнулся алыми огоньками пламени, попросил еще. Подбросил мелкого сухого хвороста, подождал, пока костер вновь разойдется, подал его огневому величеству уже толстые коряги. Теперь, если они разойдутся, то пламя будет гореть не только до утра, но и до раннего дня, когда жаркое солнце начнет поджаривать и без того горелый несчастный остров.

В принципе, милые девчата (а также котята), надеюсь не обидятся, если я нарву охапку травы и додремлю остатки сна у костра, а не в спальне. А то там как-то мне казалось не по себе — две женщины на два мужчины. Бр-р, извращение какое-то.

Меня, однако, опередили. Наташа, этот гибрид женщины и девушки, точнее, пожилой и молодой женщины (пожилой по характеру, молодой по физическим параметрам), швырнула около костра охапку веток и травы, заботливо отодвинула ее от огня, удобно уселась и только потом вспомнила про вежливость:

— Ничего, что я тут устроюсь у костра?

Я ехидно отозвался, благо искать повода для сарказма искать было уже не надо:

— Конечно, ведь вы все равно уже легли. Не гнать же вас отсюда.

Ехидство мое, однако, прошло втуне. Наташа как бы ничего не поняла, грациозно легла на лежанку, заодно показала свои прелести. Минимум одежды, какой она сохранила, и только приковывал мой мужской взгляд. А одеяла укрыться у нее не было, даже если бы она хотела. Ух, эта манящая картина! Сволочь все же эта Наташа, все понимает, но продолжает слишком открыто лежать!

Откуда-то из темноты появилась еще одна женщина, только на этот раз в шубке и с хвостом — кошка Гризли. Я почувствовал себя очень популярным у прекрасной половины не только человечества. Правда, особой пользы мне это не приносило. Одна лежала на охапке и с большим трудом смогла вспомнить, кто дома хозяин, другая — хвостатая, вспомнила, но только для того, чтобы занять мои ноги. А ведь, если кошка-мать здесь, значит, и сын-переросток тут же обретается!

Наташа, в теплоте и при мужском внимании, казалось бы, опять разоспалась, предаваясь Морфею. Но только я мысленно (только мысленно!) пролез к ней по ложбинке грудей в манящую каждого мужчину область женского тела, как она открыла глаза и с удовольствием сказала:

— Как же это, оказывается, здорово, находится в прицеле манящего взгляда хотя бы одного мужчины! В первой моей молодости я и стеснялась и раздражалась от внимания представителей сильного пола. Им же от тебя надо лишь одно. А потом, с голами, постепенно понимаешь, что тебе от них тоже надо это же. Но к времени этого понимания ты уже бываешь никому не нужна.

И вот снова это благословенное время, когда ты еще весьма нужна и желанна. Ах, как приятно!

— Хм, — хмыкнул я, — но вот жеон я рядом. Дама не против?

— Ща, шнурки только поглажу! — фыркнула своевольная Наташа, — от слов до дел обычнооченьбольшое расстояние. Помни об этом. Даже твоя кошка постоянно ищет ласку, — он помолчала, после долгой паузы добавила, — так что ищите и да найдете со временем. Я между прочем работаю хорошим модельером. Меня даже в императорский дворец приглашают!