Таинственный остров<br />(Повести и рассказы)

С одной стороны, его притягивала неземная красота неизвестного, с другой, семья, с ее земными запросами, требовала его забот, его присутствия около нее…

И Человек долго думал, долго переживал… Он похудел, оброс бородой, глаза его ввалились… Наконец он принял решение. Стремление к Идее убило в нем все остальное. Естественную любовь свою к детям он вырвал с корнем из груди, мысль о семье заменило у него желание искать… найти ту, которая стала для него всем в жизни…

Решившись, он сразу просветлел, хотя в душе его, в небольшом уголке, где ютилась Совесть, что-то болело и ныло, как бы говоря:

— А вправе ли ты оставлять на голодную смерть жену и детей твоих, которых ты же создал?..

И Человек тщетно старался не слушать земного голоса Совести, заглушить его мыслями о небесной красоте Идеи, но… он был только Человек, а голос был так громок и силен…

После долгой внутренней борьбы он, наконец, решился окончательно идти разыскивать Идею, скорбный взгляд которой так глубоко проник ему в сердце.

Он продал все, что было у него, несмотря на слезы и рыдания жены и детей…

Изба, живность, столы, стулья, женины платья, шубки детишек, все перешло в руки ростовщика, и, собрав незначительную сумму, он ночью, чтобы его не видела семья, взял сучковатую палку, одел полушубок, котомку и тихо вышел из избы…

Так, ради Идеи, он разорил и бросил семью, оставив ее на голод, холод и нищету…

Наутро, не найдя мужа дома, несчастная, лишившаяся всего жена поняла, что тот совсем ушел… Она бросилась к двум своим братьям, жившим в той же деревне, умоляя их вернуть ей мужа.

Те, пожалев сестру, запрягли лошадей и поехали следом за Человеком, которого скоро нагнали.

Но ни увещевании, ни просьбы не привели ни к чему.

Человек, тупо уставившись в одну точку, на все доводы глухо и упрямо повторял:

— Так надо!.. Так надо!..

Тогда один из братьев потребовал, чтобы Человек отдал бы семье по крайней мере хоть часть вырученных им от продажи денег, так как, оставляя без копейки, он обрекал семью на голод и смерть…

Угрозой звучал голос справедливо рассерженного брата и Человеку почудилось, что тот посягает на его Идею, мешает Человеку в стремлении к ней…

Тогда, размахнувшись сучковатой палкой, он ударил брата по голове… Брызнула кровь… Несчастный упал на землю, корчась в предсмертных конвульсиях…

Другой брат бросился было на помощь, но ударом дубины Человек убил и его…

Ради Идеи Человек пролил кровь ближнего своего, убил братьев жены, лишив ее и детей последней поддержки…

Но об этом мало думал Человек, радуясь, что так легко отделался от братьев.

Вскочил он на их лошадь и, ударив вожжами, поспешил вперед, оставляя за собой кровь, страдания и слезы…

Торопился Человек вперед. Дни и ночи не спал и ехал, пока измученная непосильной работой несчастная лошадь не пала, смотря с укоризной потухающим взглядом, в котором виделась смерть, на безумного человека, погубившего ее.

Не обратил внимания Человек на страдания животного. Соскочил он с ненужной теперь телеги и, взвалив сумку на плечи, быстро зашагал вперед.

Долго шел он, изредка останавливаясь в деревнях, селах и городах, чтобы купить припасы, необходимые для жизни, пока у Человека не вышли все деньги, те деньги, ради которых он оставил голодать семью, обрек ее на голодную смерть…

Но это не смущало Человека, пожертвовавшего всем ради Идеи.

Зарабатывать себе пропитание он не хотел, так как это отняло бы у него время в его безумном стремлении вперед, поэтому они стал просить милостыню, выпрашивая жалкие куски, могущие поддержать его существование…

Ради Идеи он протягивал руку, унижаясь и пресмыкаясь перед имущими, поскупляясь самолюбием, чтобы только не задерживаться, не отдалять желанной минуты…

Но пришли холодные дни. Милостыни не хватало, чтобы быть сытым и иметь теплый угол ночью.

Человек стал кашлять и слабеть.

Тогда он ночью вышел на большую дорогу и убил проезжавшего купца, отобрав у него толстый бумажник, обеспечивающий ему много дней сытой жизни.

Ради Идеи он убил и ограбил, отнял трудом нажитые деньги у ближнего своего…

Быстро теперь двигался Человек, погоняя лошадей и не жалея так легко доставшихся денег.

Но, наконец, вышли и они и Человек принужден был пробираться дальше пешком.

Делал он попытки ограбить проезжавших, но неудачно. Ехавший оказался сильнее Человека. Защищаясь, он выбил Человеку глаз и сломал ему руку.

Окровавленный, терпя страшную боль, все же продолжал Человек идти вперед сквозь леса и кустарники, через реки и болота… Одежда его превратилась в лохмотья, весь оброс он волосами, грязь и болотная тина густой корой покрывали его тело, насекомые не давали ему спать.

Так долго шел он, пока, наконец, выйдя на опушку дремучего леса, через который он много дней пробирался, питаясь дикими ягодами и листьями деревьев, Человек не увидел перед собой город, ярко сверкавший золотыми главами церквей в прозрачном воздухе.

Силы Человека удесятерились и, забыв все невзгоды и страдания, он быстро пошел вперед.