Таинственный остров (иллюстр.)

— Надеюсь, что нет, если только вы с Пенкрофом окажетесь хитрыми и ловкими охотниками, — ответил инженер.

— Мистер Сайрес, — вмешался Пенкроф, — вы, кажется, говорите насчет дичи?

— Принести-то ее я принесу, а вот касательно жаренья — не знаю.

— Приносите, приносите, Пенкроф, — ответил Сайрес Смит.

Было решено, что инженер и Спилет останутся в Трубах и обследуют побережье и верхнее плато. Тем временем Наб, моряк и Герберт отправятся в лес за новым запасом топлива и дичи — пернатой или пушной.

Часов в десять утра они тронулись в путь. Герберт был полон надежд, Наб сиял от радости, а Пенкроф бормотал про себя:

— Если я вернусь и найду дома огонь, я буду знать, что он упал с неба.

Охотники двинулись вверх по берегу Дойдя до излучины реки, моряк спросил товарищей:

— С чего начнем с охоты или со сбора дров?

— С охоты, — ответил Герберт. — Видишь, Топ уже делает стойку.

— Ну что же, будет охотиться, согласился Пенкроф. — Потом мы вернемся сюда и наберем хворосту. Герберт, Наб и Пенкроф выломали себе по хорошей еловой дубине и последовали за Топом, весело прыгавшим в траве. На этот раз, вместо того чтобы идти по берегу, охотники углубились в лес. По-прежнему в нем преобладали хвойные деревья, принадлежащие к семейству сосновых. В отдельных местах сосны росли не так густо и достигали огромной величины. Их значительные размеры как будто указывали, что эта местность лежит в более высоких широтах, чем предполагал инженер. Редкие прогалины, утыканные старыми пнями и покрытые хворостом, хранили неисчерпаемые запасы топлива. За прогалинами деревья снова смыкались в почти непроходимую чащу.

Ориентироваться среди этих девственных зарослей было не так-то легко. Время от времени Пенкроф отмечал свой путь вехами, которые можно было заметить без груда. Но, быть может, охотники напрасно не пошли берегом, как сделали Пенкроф и Герберт в прошлый раз. После часового блуждания по лесу они не встретили никакой дичи. Топ, бегая под нижними ветками, только спугивал птиц, к которым невозможно было приблизиться. Даже трегонов нигде не было видно, и моряку предстояла неизбежная перспектива вернуться к болотам, где он так успешно ловил на удочку глухарей.

— Эге, Пенкроф, — сказал Наб слегка насмешливым гоном, — если у тебя и дальше будет не больше дичи, огня для нее потребуется немного.

— Потерпи, Наб, — ответил моряк, — дичи-то нам, во всяком случае, хватит.

— Ты, видно, не очень полагаешься на мистера Сайреса?

— Нет, я на него полагаюсь.

— Но ты не веришь, что он добудет огонь?

— Поверю, когда увижу, что дрова пылают на очаге.

— Раз мой хозяин сказал, значит огонь будет.

— Посмотрим.

Солнце еще не достигло высшей точки над горизонтом. Экспедиция продолжалась. Скоро Герберт сделал важное открытие — он нашел дерево со съедобными плодами. Это была итальянская пиния, приносящая превосходные орехи, которые очень ценятся в умеренных зонах Америки и Европы. Орехи эти были уже спелые, и Герберт с товарищами с удовольствием ими полакомились.

— Превосходно! — сказал Пенкроф. — Водоросли вместо хлеба, сырые ракушки на жаркое и сосновые ядрышки на сладкое — вот самый подходящий обед для тех, у кого нет в кармане ни одной спички.

— Не нужно жаловаться, — сказал Герберт.

— Я и не жалуюсь, мой мальчик, — ответил Пенкроф. — Мне только кажется, что в нашем меню мяса слишком уж маловато.

— Топ что-то увидел! — закричал Наб и бросился в чащу, где слышался громкий лай умного пса; к лаю примешивалось какое-то странное хрюканье.

Герберт и Пенкроф последовали за Набом. Если недалеко была дичь, то не время было обсуждать вопрос, как изжарить добычу, ибо прежде всего ее следовало поймать.

Войдя в чащу, охотники сейчас же увидели Топа, который вцепился в ухо какого-то животного и старался его свалить. Это четвероногое, похожее на кабана, было длиной около двух с половиной футов. Его покрывала грубая темно-коричневая негустая шерсть, более светлая на брюхе. Его лапы с когтями, плотно прижатые к земле, были, по-видимому, соединены перепонкой. Герберт узнал в нем дикого кабана, одного из самых больших представителей отряда грызунов.

Кабан не пытался освободиться и только тупо вращал глазами, заплывшими толстым слоем жира. Вероятно, он видел людей в первый раз.

Наб крепко сжал в руке дубину и хотел уже ударить животное, как вдруг кабан вырвал ухо из пасти Топа и с громким ворчанием кинулся на Герберта. Едва не опрокинув растерявшегося юношу, кабан быстро исчез в лесу.

— Вот гадина! — закричал Пенкроф.

Трое охотников бросились вслед за Топом. В ту минуту, когда пес почти догнал кабана, тот неожиданно скрылся в большом болоте, осененном столетними соснами. Наб, Герберт и Пенкроф остановились. Топ бросился в воду, но кабан, спрятавшись в глубине, не показывался больше.

— Подождем, — сказал юноша. — Он скоро должен высунуться, чтобы подышать.

— А он не утонет? — спросил Наб.

— Нет, — сказал Герберт. — Ведь на лапах у него перепонки. Это почти земноводное животное. Но будем внимательно следить за ним.