Таинственный пасьянс

Особенно хорошо я помню его татуировку, изображавшую женщину, которая сидела на большом якоре. Под ней было написано "Мария". О ней ходило много историй. Некоторые говорили, что она была его невестой, но умерла от туберкулёза, не дожив и до двадцати лет. Другие считали, что Ханс Пекарь когда-то убил немку, которую звали Мария, и поэтому живёт сейчас в Швейцарии…

Мне показалось, что Альберт поглядел на меня так, как будто я тоже сбежал от женщины. "Не считает же он, что и я тоже кого-то убил", — подумал я.

Но он вдруг сказал:

— А кое-кто говорил, что "Мария" — это название шхуны, на которой он плавал, и что эта шхуна потерпела кораблекрушение где-то в Атлантическом океане.

Альберт встал, принёс белый сыр и хлеб. Потом достал два бокала и бутылку вина.

— Тебе не скучно это слушать? — спросил он.

Я энергично замотал головой, и он продолжал:

— Лишённый всяческого надзора, я частенько останавливался перед пекарней на Вальдемарштрассе. Мне нередко хотелось есть, и я считал, что один вид хлеба и булочек немного помогает от голода. Однажды Ханс Пекарь махнул мне, чтобы я зашёл к нему в пекарню, и угостил булочкой с изюмом. С этого времени, Людвиг, я начинается моё летосчисление.

С тех пор я постоянно проводил время у Ханса Пекаря. Думаю, он сразу понял, насколько я одинок и предоставлен самому себе. Если я бывал голоден, он давал мне кусок свежего хлеба. Перепадала мне и сдоба, а иногда он открывал даже бутылку с лимонадом. За это я исполнял его мелкие поручения и ещё до того, как мне стукнуло тринадцать, стал учеником пекаря. Но до этого было ещё далеко. И много чего случилось. К тому времени я уже стал ему чем-то вроде сына.

В тот же год умер мой отец, вернее было бы сказать, что он спился. До самого конца он говорил только о том, что хочет встретить на небесах мать. Обе мои сестры вышли замуж и уехали далеко от Дорфа, братья за это время ни разу не педали признаков жизни…

Наконец Альберт наполнил бокалы вином. Он подошёл к камину, выбил из трубки пепел, снова набил её табаком и закурил, пуская в комнату тяжёлые клубы дыма.