Таинственный пассажир

Л. Самойлов, Б. Скорбин Таинственный пассажир Повесть

Глава I ГДЕ МАТЕРИАЛЫ ПРОФЕССОРА САВЕЛЬЕВА?

Один за другим прозвучали с приглушенным звоном четыре удара, и все невольно повернули головы к часам. Большие, массивные, они стояли в углу кабинета и были похожи издали на узкий полированный шкаф со стеклянной дверцей. Взглянул на них и заместитель министра. — Уже четыре часа! Совещание затянулось, а в пять его ждет министр. Пора!..

Заместитель министра аккуратно сложил в папку лежащие на столе бумаги, сделал какие-то пометки в блокноте и постучал карандашом по столу.

— Итак, обмен мнениями можно считать законченным, — сказал он, обводя всех присутствующих внимательным взглядом. — Разрешите доложить министру общий единодушный вывод членов научно-технического совета: правительственное задание может быть выполнено и будет выполнено в установленный срок и даже раньше срока. Наша страна получит сверхскоростной подводный корабль.

Сидевший неподалеку на диване пожилой мужчина в больших роговых очках негромко кашлянул и чуть заметно пожал плечами. Этот жест не ускользнул от взгляда заместителя министра.

— ...Сомнение и замечания академика Кострова, конечно, имеют под собой почву, — продолжал он. — Постройка первого, опытного образца корабля задерживается из-за того, что пока еще не решены многие сложные технические проблемы. Но из этого следует только один вывод: все проблемы должны быть решены. Когда? Чем скорее, тем лучше. Кем? Нами. Силами наших ученых, инженеров, конструкторов. В том числе и коллективом лаборатории, которой ныне руководит академик Костров.

Пожилой мужчина в роговых очках наклонил голову: это означало, что, конечно, он согласен, будет сделано все возможное, но... не все желаемое быстро становится действительностью. Впереди много трудностей. Именно о них академик и считал своим долгом доложить здесь пятнадцать минут назад.

Заместитель министра сел, еще раз оглядел всех присутствующих и тихо сказал:

— Очень жаль, дорогие товарищи, что с нами нет профессора Савельева. Мне не довелось лично быть знакомым с ним, но я много слышал о его интересных и смелых опытах, о его попытках сконструировать глубоководный скоростной корабль... Правда, эти искания, эти эксперименты носили чисто лабораторный характер, но все-таки уже тогда... — Он оборвал фразу на полуслове, секунду помолчал и добавил с грустью: — Савельев погиб. Трагически погиб. Позднее нам стало известно, что перед смертью он уничтожил все свои расчеты и важнейшее оборудование лаборатории. Советский ученый не захотел, чтобы его трудами воспользовался враг.

...Да, имя профессора Савельева было известно многим членам научно-технического совета. Один были знакомы с ним лично, другие знали его по книгам, выступлениям, теоретическим статьям в научных журналах. Невысокого роста, сухонький, подвижной старик, с живыми, веселыми глазами и седой шевелюрой, он, казалось, был заряжен неиссякаемой энергией. Отличный судостроитель с богатым практическим опытом, Савельев часто «будоражил начальство» оригинальными идеями, рискованными экспериментами, испытаниями новых моделей, сделанных собственными руками. Многие из его предложений вызывали сомнения, споры, длительные дискуссии. Савельев не всегда оказывался победителем, но неудачи не обескураживали его. Он вновь садился за расчеты и чертежи, конструировал, переделывал, неделями и месяцами не выходил из лаборатории. В такие дни профессора никакими силами нельзя было вытянуть на очередное заседание, уговорить выступить с лекцией или принять для беседы корреспондента газеты.

— Меня нет! — решительно отвечал он на все просьбы. — Сейчас — я часовой на посту. Разговаривать не имею права. Все!

На этом обычно заканчивалась «содержательная беседа», как иронически называл такие переговоры ученик и ближайший помощник Савельева, хранитель всех чертежей и расчетов, инженер Габуния.

В 1940 году Савельев увлекся новой идеей. Он считал, что пришло время создать сверхскоростной подводный корабль, который мог бы в кратчайшие сроки, при минимальных запасах топлива или даже без них преодолевать под водой, на любых глубинах, огромные расстояния. В осуществлении этой смелой идеи ученый видел еще одну победу науки и техники над силами природы. В минуты отдыха, полушутя, полусерьезно, он говорил своим ученикам:

— Вот построим этот кораблик — тогда попутешествуем! Махнем, как мечтал Чкалов, вокруг шарика... только не на самолете, а под водой. Пусть все поглядят, на что способны мы, советские люди!

Министерство поддержало идею ученого-патриота, и ему были созданы все необходимые условия для новой работы. Двери небольшого домика-лаборатории, расположенного на одной из тихих улиц портового и курортного города Черноморска, надолго закрылись за профессором и Габунией. Вход в белое здание лаборатории и опытной мастерской был недоступен для посторонних.

С утра до позднего вечера трудились ученые. Но зато сколь приятны и радостны были короткие часы их отдыха.