Таинственный пруд. Том 1

Итак, мы вновь оказались в Лондоне. Это был мирный год, мне исполнилось четырнадцать лет, и для своего возраста я выглядела довольно взрослой. Думаю, события последних лет лишили меня детства, хотя, возможно, я перестала быть ребенком уже после ужасного события возле пруда Святого Бранока. Как ни странно, избыток последующих событий заставил тот случай очень отдалиться. Бывало, я неделями не вспоминала о нем, так что в плохом есть и хорошая сторона.

Стоял сентябрь — чудесное время года. Днем было тепло, и дыхание осени ощущалось лишь по вечерам. Листья на деревьях стали золотисто-коричневыми. Напротив дома на площади находился сад, которым могли пользоваться обитатели окрестных домов. В холле висел ключ от входной калитки. Я могла в любое время взять его и пойти в сад, посидеть среди цветущих кустов и деревьев. Хотя в парк меня одну не отпускали, в этот сад я могла ходить свободно.

Мне нравилось ни от кого не зависеть, и этот сад стал моим любимым местом. Его даже стали называть «садом Анжелет».

Я любила сидеть там и прислушиваться к шуму проезжающих экипажей, к обрывкам разговоров прохожих, которые очень занимали меня. Я всегда пыталась представить, как будут развиваться эти разговоры после того, как эти люди пройдут мимо, да и как вообще живут все эти люди. Мать называла это «тренировкой и без того переутомленного воображения».

* * *

Однажды, когда я сидела возле клумбы с астрами и хризантемами, я заметила, что кто-то остановился возле решетчатой ограды сада. Это была женщина. Я не смогла разглядеть ее лица, потому что она стояла в тени. Люди часто останавливались здесь, чтобы посмотреть на сад. Когда я вновь взглянула на нее, оказалось, что она исчезла. Не знаю, почему я вообще обратила на нее внимание. Возможно, потому, что она слишком задержалась здесь. Казалось, что у нее была какая-то цель.

На следующий день я вновь заметила ее. Женщина подошла к ограде и снова заглянула внутрь. Я поняла, что ее здесь что-то интересует.

— Послушайте, — окликнула я и подошла к ограде. Изумленная, я остановилась. Это была Грейс.

— Грейс! — воскликнула я.

— Ах, Анжелет, я уже видела вас здесь пару раз.

— Почему же вы не заговорили со мной? Почему не зашли в дом?

— Я… я не знала, пока не увидела вас, что вы в Лондоне…

— Да что же вы здесь делаете? Когда вы вернулись в страну? Ах, Грейс, у вас, должно быть, было множество переживаний…

— Да, конечно… Мне нужно поговорить с вами. Так давайте пройдем в дом. Подождите минутку, я выйду.

— Нет, — сказала она, — можно мне войти в сад? Мне хотелось бы поговорить наедине… для начала.

Я отперла калитку, и она вошла в сад.

— Ах, Грейс! — воскликнула я. — Как я рада вас видеть. Мы все время про вас вспоминаем. Вы слышали… про Джонни?

— Да, — тихо сказала она. — Я все знаю.

— Это было ужасно. Теперь мы немножко оправились, но не забыли. Да и как мы можем забыть Джонни — Нет, мы его никогда не забудем.

— Так ужасно думать, что мы никогда его больше не увидим.

— Да, я чувствую то же самое. Мне нужно рассказать вам очень многое, Анжелет. Я хотела поговорить с вами или с вашей матерью, перед тем как поговорю с… Я еще не знаю, что именно мне следует сделать. Мне хотелось бы узнать ваше мнение по этому поводу.

— Мое? А что я могу сказать?

— Вы здесь живете, — она указала в сторону дома, — и знаете, как там обстоят дела. Вы знаете, что они думают по поводу…

— По поводу чего?

— Я думаю, будет лучше, если я расскажу все с самого начала. Вы помните, как мы отправлялись в тот день от Лондонского моста?

— Да, да.

— Мы добрались до Булони, а затем — до Парижа. В Париже нас встретили очень хорошо. Ведь это была их война в такой же мере, как и наша.

Потом мы отправились в Марсель, где задержались на некоторое время, поджидая припасов. После этого мы погрузились на корабль и поплыли в Скутари. Это было ужасное путешествие, я думала, что мы все утонем.

Она умолкла. Я наблюдала за ее лицом, и меня удивляло, зачем Грейс рассказывает мне эти подробности.

— Ну и что это — Скутари? — спросила я.

— Мы прибыли туда в сумерках, и все выглядело очень романтично. Госпиталь — прямо мавританский дворец. Но все это было в сумерках, а при дневном свете мы увидели, как обстоят дела на самом деле. Палаты были очень грязными, так что прежде всего нам пришлось заняться уборкой.

На этом настояла мисс Найтингейл. А состояние пациентов, отсутствие перевязочных материалов!

Я начала понимать, что она умалчивает о чем-то, что волнует ее, и поэтому не заговаривает о самом главном.

— Госпиталь — очень большой дворец. Когда-то он, видимо, выглядел роскошно. Раньше все было украшено мозаикой, были красивые черепичные крыши, но сейчас все пришло в упадок. Внутри было мокро, повсюду сплошная грязь, и везде больные и раненые… целые ряды кроватей. Я почувствовала себя беспомощной.

— Но вы ведь поехали именно потому, что в вас очень нуждались. Мистер Рассел много писал об этом. Должно быть, вашему приезду обрадовались.