Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой

– Я думаю, что не буду, – ответил он так же равнодушно, как и прежде говорил об этом. – С тех пор как я себя помню, я слышал, как люди говорили, что я не буду жить. Прежде они думали, что я слишком мал, чтобы понимать это, а теперь они думают, что я не слышу… но я слышу. Мой доктор – двоюродный брат моего отца; он бедный… и если я умру, у него будет весь Миссельтуэйт… когда отец мой тоже умрет. Я думаю, ему бы не хотелось, чтоб я жил…

– А ты хотел бы жить? – осведомилась Мери.

– Нет, – ответил он сердито и устало, – но я не хочу умирать. Когда я болен, я лежу здесь и думаю об этом… я все плачу и плачу.

– Я три раза слышала, как ты плакал, но не знала, кто это, – сказала Мери. – Значит, ты об этом плакал? – Ей очень хотелось, чтобы он забыл о саде.

– Я думаю, – ответил он. – Давай говорить о чем-нибудь другом. Расскажи про этот сад… Тебе хотелось бы его видеть?

– Да, – ответила Мери тихо.

– Мне хотелось бы, – настойчиво продолжал он. – Мне, кажется, никогда не хотелось видеть что-нибудь… но мне хочется видеть этот сад. Я хочу, чтобы вырыли ключ, я хочу, чтобы отперли калитку. Я прикажу, чтобы меня туда отнесли в кресле… ведь это значит быть на свежем воздухе… Я заставлю их отпереть калитку!

Он был взволнован, и его странные глаза блестели, как звезды, и казались еще больше.

– Все они должны угождать мне, – продолжал он. – Я заставлю их взять меня туда и тебе тоже позволю прийти…

Мери крепко сжала руки. Все будет испорчено – все! Дикон никогда больше не придет, и она уж не будет никогда чувствовать себя как птица в безопасном, скрытом гнезде.

– О, не надо… не надо этого делать! – крикнула она.

Он так уставился на нее, как будто думал, что она сошла с ума.

– Почему?! – воскликнул он. – Ведь ты сказала, что хотела бы видеть сад!

– Я хочу, – сказала она почти с рыданием, – но если ты заставишь их отпереть калитку и взять тебя туда, то это уже больше не будет тайной!

Он наклонился вперед.

– Тайна! – сказал он. – Что это значит? Скажи мне!

– Видишь… видишь ли, – начала Мери, тяжело дыша и путаясь, – если никто не знает, а только мы… если бы там была калитка… закрытая плющом… если бы там была… и могли бы ее найти… и мы могли бы пробраться туда… вместе… и затворить калитку… и никто не знал бы… что там кто-нибудь есть… мы бы играли… будто это наш сад, и мы сами птицы, а сад – наше гнездо… мы играли бы там каждый день, и копали бы, и сажали семена, и все ожило бы…

– А разве там все мертво? – перебил он ее.

– Скоро будет… если никто не будет присматривать, – продолжала она. – Цветочные луковицы живы, но розы…

Он снова перебил ее, такой же взволнованный, как и она сама.

– Что такое луковицы? – быстро сказал он.

– Это… лилии и подснежники… Они начинают оживать под землей… и из них выходят зеленые острия… потому что весна идет.

– Весна идет? – повторил он. – Какая она? Когда бываешь болен, то в комнатах вовсе не видишь весны.

– Это когда солнце светит после дождя… и дождь выпадает после солнца… и все тянется вверх и оживает под землей… Если бы сад остался нашей тайной и мы могли бы ходить туда и смотреть, как все растет и сколько там роз… Видишь ли… ведь было бы гораздо лучше, если бы все это была тайна?

Он снова упал на подушки и лежал неподвижно со странным выражением на лице.

– У меня никогда не было тайны, – сказал он, – кроме той, что я не буду жив и не вырасту большой. Они не знают, что я знаю об этом, значит, это тайна… Но эта тайна мне нравится больше.

– Если ты не заставишь их взять тебя в этот сад, – убеждала Мери, – то, может быть… я почти уверена, что когда-нибудь узнаю, как туда забраться. А потом… если доктор велит вынести тебя в кресле… и если ты всегда можешь делать что захочешь, то мы… может быть… нашли бы какого-нибудь мальчика, который бы вез твое кресло… мы пошли бы в сад… одни, и это было бы всегда тайной.

– Это было бы хорошо, – сказал он медленно, мечтательно глядя пред собой. – Я бы примирился со свежим воздухом… в таинственном саду.

– Я тебе расскажу… как, по-моему, там внутри… если бы могли туда войти… Он был заперт так долго, что все там перепуталось…

Колин лежал спокойно и слушал, как Мери рассказывала про вьющиеся розовые кусты, которые цеплялись за деревья, про птиц, которые, вероятно, свили там гнезда, потому что было безопасно. Потом она рассказала ему про малиновку и про старого Бена. Рассказ про птичку так понравился Колину, что он даже улыбнулся.

– Я и не знал, что есть такие птички, – сказал он. – Но когда все время бываешь в комнате, то ничего такого не видишь. А ты столько знаешь… мне все кажется, что ты была там, в этом саду!

Мери не знала, что сказать, и молчала. Колин, очевидно, не ожидал ответа.

– Я тебе покажу кое-что, – сказал он вдруг. – Видишь вон ту розовую шелковую занавеску на стене над камином?

– Вижу, – ответила она.

– Там висит шнурок, – сказал Колин. – Потяни его!