Таинственный цилиндр

После того, как Панцер, Нельсон и прочие служащие театра исключены, у нас остаются только актеры из труппы. Мы затягивали нашу петлю все туже и туже, пока не вышли на Стивена Барри. Как именно вышли – не так важно. Дело техники, что называется. Действительно интересным аспектом этого дела является именно поразительный и замысловатый ряд умозаключений. Мы пришли к истине благодаря чисто логическим рассуждениям. Я сказал «мы», хотя должен был бы сказать – «Эллери»…

– Для полицейского инспектора это звучит чересчур скромно, – усмехнулся Кронин. – Все, что я слышу, почище любого детективного романа. Мне, собственно, пора на службу, но мой непосредственный начальник тоже сгорает от любопытства, как и я сам. Так что – продолжайте, инспектор!

Квин улыбнулся и продолжал свое повествование:

– Тот факт, что круг подозреваемых можно было сузить, и в нем остались только актеры, объяснял кое-что, уже приходившее, видимо, на ум и вам тоже: некоторые из загадок, которые поначалу поставили нас в тупик. Мы поначалу не могли понять, почему именно театр был выбран как место встречи, что бы, заняться такими делами. Ведь если подумать хорошенько, неизбежно придешь к выводу, что театр при нормальных обстоятельствах имеет множество недостатков. Например, если называть только некоторые, надо покупать дополнительные билеты, чтобы вокруг были пустые места и никто не мешал. К чему такие ненужные расходы? Проще выбрать место более подходящее. В театре по большей части темно, а тишина, которая там стоит в зале, скорее мешает, если надо поговорить. Каждый шорох, каждое сказанное слово привлекает внимание. Там очень много людей, и всегда существует опасность, что тебя узнают. Однако загадка разъясняется сама собой, если оказывается, что Барри – актер труппы театра. С его точки зрения, театр – идеальное место встречи. Ведь кому придет в голову подозревать в убийстве актера, если жертва была найдена в зрительном зале во время спектакля? Фильд согласился на это место встречи, потому что не подозревал о намерениях Барри, и, тем самым, облегчил ему задачу. Даже если он и подозревал что-то – а ведь ему доводилось иметь дело с опасными людьми, и он привык подозревать всех, – то считал, что способен позаботиться о собственной безопасности. Видимо, переоценил свои силы. Сейчас поздно об этом думать. Уже не выяснишь.

Но я хочу опять вернуться к своей любимой теме – к Эллери, – с довольным видом сказал инспектор. – Даже если совершенно отвлечься от умозаключений, о которых я говорил – задолго до того, как они были доведены до конца, – у Эллери появилось первое подозрение во время встречи в доме Айвз-Поупов. Напрашивалась мысль, что Фильд заговорил с Франсес Айвз-Поуп не только по амурным соображениям в театре, во время антракта. Эллери показалось, что между этими двумя людьми есть какая-то связь. Не имеет значения, что Франсес ничего не знала про эту связь. Она была искренне убеждена, что никогда раньше не видела Фильда и не слышала о нем. У нас нет никакого повода сомневаться в этом, напротив, есть все основания поверить ей. Однако связь вполне могла быть, и связующим звеном выступал Стивен Барри – при условии, что Стивен Барри и Фильд были знакомы, хотя Франсес об этом и не знала. Если, к примеру, Фильд договорился в понедельник вечером встретиться с актером и увидел Франсес, он в своем полупьяном виде мог отважиться заговорить с ней прежде всего потому, что дело, связывавшее его с Барри, сильно затрагивало и ее тоже. Узнать ее в толпе было легче легкого. Тысячи людей, читающих газеты, хорошо знают Франсес по портретам – из светских дам ее фотографируют едва ли не чаще всего. А уж Фильд с его основательностью наверняка изучил ее внешность и ее привычки… Но, возвращаясь к этому треугольнику – Фильд, Франсес, Барри, – к треугольнику, о котором я еще скажу подробнее впоследствии, – вам теперь ясно, что в связи с вопросом: «Почему Фильд заговорил с Франсес?» под подозрение из всей труппы мог попасть только Барри, обрученный с этой девушкой, сфотографированный с нею по этому поводу, окруженный журналистскими сплетнями, хорошо известный в роли ее жениха но светской хронике.

Еще одно неясное обстоятельство, касающееся Франсес – то, что ее сумочка оказалась в кармане у Фильда, – было объяснено ею достаточно убедительно. Она уронила сумочку, когда находилась в состоянии крайнего волнения по вполне понятной причине – к ней пристал подвыпивший адвокат. Позднее ее показания подтвердил Джесс Линч, который видел, как Фильд поднял с пола сумочку Франсес. Бедная девушка. Мне ее жаль.

Инспектор вздохнул.

– Ну, а теперь еще раз вернемся к шляпе – как видите, мы то и дело возвращаемся к этому проклятому цилиндру. Я еще не встречал дела, где один-единственный фактор оказывал бы столь определяющее влияние на весь ход расследования… Смотрите внимательно: