Таинственный венецианец

Эти сообщения не вызвали у Эммы ни интереса, ни зависти. У нее было такое ощущение, что эти новости ей сообщила совершенно незнакомая и неинтересная ей женщина. Ее гораздо больше интересовала ее учеба в медицинском колледже и работа в качестве медицинской няни в больнице.

Она вдруг обнаружила, что совершенно забыла ту часть своей жизни, которую прожила с Селестой, а помнила лишь то, что было до встречи с ней, когда она жила с родителями, которые не чаяли в ней души. Пожалуй, только теперь Эмма поняла, что отец ее был добрый, но совершенно бесхарактерный человек, и что ей не стоит обвинять мачеху во всех грехах. И за то, что она после смерти отца выгнала ее из дома. Ведь если бы ее отец был другим человеком, она никогда не посмела бы так поступить.

В то время, когда Селеста жила в Соединенных Штатах, Эмма училась на втором курсе медицинского колледжа, у нее было много друзей, и они заменяли ей недостающий семейный очаг. Ее с радостью встречали в доме всех ее подруг.

Она усердно работала, врачи хвалили ее, и она считала, что нашла ту нишу, в которой тихо и целеустремленно проживет свою жизнь.

Однако шесть недель назад она тяжело заболела гриппом, который просто чудом не превратился в воспаление легких. Когда миновал кризис, Эмма настолько ослабла и так была истощена, что ни о какой работе не могло быть и речи. Ей нужен был хороший отдых.

Старшая медсестра привела ее к себе в кабинет и стала расспрашивать о том, есть ли у нее какие-нибудь родственники, которые могли бы приютить ее на некоторое время и поухаживать за ней до полного выздоровления. И, конечно же, они должны жить подальше от промозглых и загрязненных лондонских улиц.

Эмме не удалось припомнить таких родственников. Те из них, к которым на школьные каникулы сплавляла ее Селеста, хотя и были родней ее матери, вряд ли обрадовались бы перспективе заполучить ее снова в гости.

Конечно, если бы Эмма обратилась к ним с просьбой, отказа она бы не получила, но ей ужасно не хотелось себя никому навязывать.

Старшая медсестра тоже не смогла ничего придумать, и проблема повисла в воздухе. Но тут неожиданно из Нью-Йорка пришло известие от Селесты. Она писала, что друзья пригласили ее погостить в Италию, и поэтому она хотела бы, чтобы Эмма сопровождала ее в этом путешествии. Селеста также сообщала, что на следующий день прилетает в Лондон, и просила Эмму встретить ее в аэропорту.

В первый момент девушка почувствовала себя оскорбленной: столько времени Селеста даже не вспоминала о ее существовании, а теперь как ни в чем не бывало дает ей указания, словно прислуге. Но тут она вспомнила о своем плачевном финансовом положении, кроме того, ее одолевало обыкновенное женское любопытство. Она решила выполнить просьбу мачехи. В аэропорт Эмма поехала на автобусе, а вернулась на такси, которое битком было набито чемоданами Селесты.

У мачехи был забронирован номер в гостинице «Савойя».

Когда они вошли в холл, Эмма в своем белом потрепанном клеенчатом плаще, с растрепанными ветром волосами почувствовала себя скорее горничной Селесты, нежели падчерицей богатой дамы.

Эмма подумала, что у Селесты есть какие-то очень важные причины, если она при своей скупости не пожалела денег на оплату номера для падчерицы.

Но Селеста вела себя безукоризненно. Она была очень благосклонна к Эмме, огорчилась, что девушка перенесла такую тяжелую болезнь, проявила вполне искреннюю заботу о ее здоровье. Когда старшая сестра сказала, что девушка нуждается, по крайней мере, в шестинедельном отдыхе, Селеста сказала, что раз у Эммы такие серьезные проблемы со здоровьем, то им нет смысла надолго задерживаться в Англии.

Она дала Эмме денег и велела приобрести соответствующие туалеты, которые подошли бы для теплого климата Италии и соответствовали положению дочери богатой дамы. Приехав в Италию, молодые женщины провели два дня в отеле «Даниэли».

Все это время Эмма была предоставлена самой себе и могла полностью распоряжаться своим досугом. После этого мачеха сообщила, что они покидают отель и теперь будут жить в палаццо, принадлежащем крестной матери Селесты — графине Чезаре.

Поспешно складывая имущество Селесты в ее бесконечные чемоданы, Эмма снова пыталась понять причину, из-за которой мачеха решила взять Эмму с собой в Италию. Если Селесте уж так необходимо было повидаться с этой графиней, то для какой цели ей нужна компаньонка? Именно компаньонка, а не горничная, которая обошлась бы Селесте намного дешевле. Ведь она при своей скупости потратила немало денег на Эмму, чтобы ее внешний вид соответствовал богатству Селесты?

И еще Эмма никак не могла понять, зачем Селесте нужно переезжать из роскошного, снабженного всеми мыслимыми и немыслимыми удобствами отеля в душное старомодное палаццо, которое вряд ли может соперничать с гостиницей своими удобствами? Эмма была уверена, что Селеста не захочет долго жить вместе с графиней Чезаре из-за каких-то альтруистических побуждений, которую она описала как восьмидесятилетнюю старуху. Не таков был характер у Селесты!