Таинственный Восток

Остаток дня Карен провела в мучениях, пытаясь угадать, на что еще окажется способным Эрик. Чтобы успокоить нервы, она решила что-то разобрать, свалила в кучу на полу все рецепты и постаралась сосредоточиться на их сортировке. Годами откладывая эту работу, теперь она сидела на полу, скрестив ноги, окруженная газетными вырезками, и озадаченно разглядывала каждую, перечитывая по несколько раз. Почему она когда-то решила, что ей, например, может понадобиться рецепт тушеного языка? В это время раздался звонок в дверь.

Карен подлетела к двери, разбросав при этом все рецепты.

- Не думала, что уже так поздно, - сказала она, открывая дверь. - Эрик! У нее перехватило дыхание. - Что с тобой?

Его красивые светлые волосы стали рыжими, а над верхней губой, когда он говорил, шевелились громадные рыжие усы. Кроме того, Эрик был облачен в пиджак для обеда, а в руке держал большую плоскую коробку.

Эрик пошлепал по своей рыжей голове.

- Тебе нравится моя маскировка? - он ухмыльнулся. - Это парик.

Он положил коробку на стул и притянул к себе Карен.

- Тебе нравятся усы?

- Я поражена. Этого я ожидала меньше всего. - Она дотронулась пальцем до похожих на проволоку усов. - На чем они держатся? - Она откинулась в его руках назад, с сомнением разглядывая их. - Они, наверное, вызывают зуд.

- Так и есть. Я истратил целую бутылочку резинового клея, чтобы приклеить их. - Он высвободил одну руку, чтобы аккуратно почесать с краю. - Мне говорили, что некоторые женщины находят усы очень привлекательными. Давай попробуем.

Это было вовсе не сексуально, это было ужасно - одна знакомая губа и целый куст щетины.

- Все равно что поцеловать старую варежку. - Карен потерла губы. Дорогой, что все это значит? И почему на тебе этот пиджак? И что ты там говорил о том, чтобы спрятать яйцо?

Взяв обе ее руки в свои, он подвел ее к дивану, и, когда они сидели колено к колену, объяснил:

- Мы не можем жить, как узники. И в то же время не хочу, чтобы нас преследовали на улицах. - Эрик со злостью хлопнул себя по колену. - Мы не.., преследуемые звери. Если нельзя свободно выйти и развлекаться, как хочется, то для чего же тогда столько работать? Что за жизнь мы ведем?

- Но мне нравится быть дома. Все было чудесно прошлым вечером, но у нас не было особого выбора. Почему бы не позвонить в Lade Lotus и не попросить прислать сюда китайскую еду?

- Опять? О, нет. Хватит скрываться. - Его глаза блестели от возбуждения. Пресса тебя создала, но можно заставить ее забыть тебя.

- Не думаю, что мне это нравится. Да и как можно заставить прессу сделать что-то?

- Пойми, Индира - всего лишь дитя средств массовой информации. Индира Сингх, Пылкая Принцесса Пенджаба. - Он набросал в воздухе заголовок. - Куда она ходит? Что делает днем?

- И ночью.

- Что ест на завтрак?

- И спит ли обнаженная?

- Они действительно спрашивали тебя об этом? Бедняжка. Они писали о тебе всю эту ерунду.

- О нас, - поправила она его. - Мы теперь занимаем на страницах газет места больше, чем когда-либо. Ты теперь мой близкий друг.

- Да! Неужели ты не понимаешь? Они пишут о нас потому, что видят нас. Если мы могли бы стать невидимыми, если бы могли исчезнуть...

- Именно поэтому я и была вчера в форменной одежде.

- Но это было неверной маскировкой. Следуя моему плану, мы исчезнем, и с сумасшедшими преследованиями будет покончено. Они умрут, как умирает огонь, когда нет топлива. Для прессы ты будешь недосягаема.

- Я не знаю, дорогой. Элвис годами был недосягаем, но до сих пор появляются всякие рассказы о нем.

- Да, но разыскать его они не могут. Карен закатила глаза и застонала. Он невинно усмехнулся.

- Эрик, все, что ты говоришь, слишком хорошо для того, чтобы быть правдой. И как ты собираешься сделать меня невидимой?

Он взял ее за подбородок.

- Я ругаю себя за то, что опубликовал все те фотографии, где ты в ковбойской одежде.

- Это не твоя вина. Ты снимал для заказчиков. И кроме того, я никогда не носила индийской одежды.

- Вот именно! В городе люди ожидают видеть тебя одетой как типичную нью-йоркскую модель, потому что ты всегда так одета. Но теперь... - Он указал на плоскую коробку. - Теперь ты будешь одета, как индианка.

У нее стали влажными ладони. Она крепко сжала руки.

- Я не могу выйти в сари. Я просто не могу. Я буду выделяться.

- Ерунда! На Манхеттене десятки тысяч индианок. Разве ты не видишь? Это именно тот костюм, в котором тебя никто не ожидает увидеть.

- Но Эрик... - Эрик был ее опорой. Эрик был ее спасением. Как сказать ему, что она скорее умрет, чем выйдет в люди в сари?

- Я принес тебе три сари, - гордо сообщил он и почесал свою верхнюю губу. - Вечером выходим в город.

Ее сердце упало.

- Куда?

Он скрестил руки и хитро подмигнул ей.

- Это мой секрет. Одевайся. У задней двери нас ждет такси.

- Куда мы едем? - нервно спросила она, поправляя складки на сари. Такси направлялось на юг на Лексингтон-авеню.

Эрик гордился собой, был самодоволен от возбуждения.

- Там, где ты будешь похожа на всех остальных, никто тебя не заметит, и мы сможем отдохнуть и повеселиться, как все обыкновенные люди.