Таинство детства. Беседы с архимандритом Виктором (Мамонтовым)

Но это путь взрослого человека. А ребенка этому же можно научить очень простым способом: например, если у ребенка есть что–то вкусное, что хочется съесть самому, то надо попросить его поделиться. С этого можно начать. Если человек умеет делиться, он уже начинает жить в Евангельском духе. В Евангелии же говорится, что с нас не спросят, какие у нас были аскетические упражнения, сколько мы молились, а спросят: напоил ли ты жаждущего, одел ли нагого? Если человек умеет делиться — и куском хлеба, и временем своим, и горем, и радостью, и игрой, и песней (хорошо не одному петь, а вместе!), то в этом и будет его аскетика.

И.Г. А опыт Христа как воспитателя универсален полностью?

О.В. Конечно. Потому что в нем обозначены самые главные вещи. А практика — это уже творчество каждого. И те святые отцы, имена которых мы не можем все и перечислить, хотели, чтобы в них изобразился Христос. Об этом пишет и апостол Павел. Так же и каждый из нас, читая труды, например, Антония Великого, Макария Великого, или наших отцов–аскетов: Нила Сорского и других — хочет, чтобы не Нил Сорский, и не Антоний Великий изобразился в нем, а Христос.

Когда сын одного нашего прихожанина Димитрий праздновал свои именины в храме Димитрия Солунского, то после Литургии ему подарили большую шоколадку. Он был очень рад, но сразу же, не задумываясь, разломал ее на кусочки, и, когда люди подходили к кресту, он раздавал ее всем. Вы бы видели, как он радовался! Он поделился не только шоколадкой — он поделился своей радостью. И она так умножилась, что отобразилась на всех, кто был в храме. Маленький мальчик смог это сделать.

Семья — часть Церкви

О.В. Очень важен выход из домашней молитвы в церковную, потому что из семейной жизни можно сделать культ и превратить семью в какой–то замкнутый, самодостаточный мир. Такой уютный мирок, которого ни у кого нет. «Посмотрите, как у нас хорошо! Мой дом — моя крепость!», — так ведь?

В христианстве никаких крепостей нет. Семья — не есть какая–то самодостаточность, она — часть целого, часть всего мира.

Все мы, рожденные в семьях по крови, должны обрести семью духовную, которая есть община–приход. И, в более расширительном смысле, это — вся Церковь, потому что Дух Святой живет в каждой семье — семье по крови и семье церковной — если она открыта Духу Святому и приняла Его.

Так происходит возрастание открытости сердца каждого христианина, маленького ребенка или взрослого. В своем пределе это — открытость к миру, к каждому, живущему в этом мире. Тогда нет чужих, а все — братья и сестры. Эту тайну братства должен каждый прочувствовать и лично пережить. Не умом знать об этом, а пережить бытийно.

М.Г. У ребенка может возникнуть вопрос:

– Вот, я живу в братской церковной семье, а Петя, мой лучший друг, который со мной вместе в песочнице играет, но Бога не знает, он, что, получается, для меня чужой?

О.В. Можно ему сказать:

– Он тоже Божий, у него тоже есть Отец, но он еще с ним не познакомился. А наступит время, когда он Его узнает, и тогда, как и ты, он пойдет в дом Его, т. е. в храм, и будет вместе с тобой молиться. А сейчас он пока с Ним не знаком. Ты ведь не знаком с дядей, который живет в доме напротив? Ты каждый день его видишь, но ни разу не бывал у него в гостях, не пил с ним чай, не разговаривал. Так и этот мальчик. Он ни разу еще не побывал в доме у Бога и не говорил с Богом. Но он узнает Его, как и ты. Ты ведь тоже когда–то не знал Бога!

Человек тогда растет духовно, когда он способен включать все новых людей в свою жизнь, в свое сердце. Общение домашней церкви и Церкви Христовой — это движение Духа Святого. И это движение очень нужно. Потому что, если «дом — моя крепость» или «моя семья — крепость», то возникает духовный застой, «кровообращения» нет и наступает кризис, болезнь семьи, и, в конце концов, она может разрушиться. Такого не случится, если есть постоянное общение семей — малой и большой.

Нужно «проветривать» воздух в семье, когда там возникает нужда в таком обновлении. В эту малую семью могут приходить в гости братья и сестры из большой — из Церкви.

Ребенок иногда не слышит маму или папу. А то, что скажет брат или сестра из Церкви, он услышит. Но делать это нужно очень осторожно. Не надо учить ребенка. Взрослый может в его присутствии рассказать о ком–то, кто уже справился с похожими трудностями. Как говорят французы, «намек действует». Ребенок это услышит.

Должно быть и общение семей в домах за общей трапезой. Но может быть и совместная поездка — на прогулку, на экскурсию. Семьи из Риги рассказывали, что у них возникали сложности с детьми. Я посоветовал:

- Соединитесь, посмотрите, что из этого получится!

Когда они оказались на природе и вместе готовили трапезу, а дети в этом участвовали — собирали хворост, носили воду, разжигали костер, то между всеми возникло настоящее единение.