Таинство для хорошей девочки, или Разбуди во мне зверя (СИ)

А дома разложил те самые фотки и смотрел. Надо же, всё правда. И то, что он местами зверь, и то, что это не берётся ниоткуда на пустом месте. Им, конечно же, на теории магии, да и на истории магии тоже всю дорогу твердят, что ничего не берётся ниоткуда, но когда убеждаешься — это совсем другое дело, чем когда просто услышал.

Он ощутил эту незримую поддержку предков, и ощущение показалось ему прекрасным.

Так, с ним всё хорошо. А что там с Тайкой, не пора ли написать и узнать?

25. С человеком, достойным доверия

— А теперь, Тая, будь добра рассказать, что там на самом деле случилось, в этой вашей академии, — сказал отец, не сводя с неё глаз. — Кто обижал тебя, и почему понадобилось драть обидчиков когтями.

— Потому что они не понимали по-другому, — возмущённо фыркнула Тая. — Ты думаешь, я не просила, чтобы отстали? Просила. Им только в радость было всё это слушать.

— Ты могла сказать, что я приеду и разберусь.

— Я не могла срывать тебя с работы ради… такого дела. Ты вряд ли обрадовался бы.

— Понимаешь, меня не может радовать, если моей дочери не дают жить и учиться какие-то непонятные люди. Мне не важно, кто их родители и чем они сами знамениты, мне важна ты. И я желаю знать, что нужно сделать, чтобы у тебя всё стало хорошо.

— Я думаю… что уже всё хорошо. Да, я пропустила несколько пар и плохо написала несколько работ. Я всё наверстаю, уже на этой неделе.

— Меня вообще Медников спросил на приёме в субботу, где мы пересеклись, что с тобой случилось, и почему лучшая ученица группы вдруг перестала таковой быть.

Тая ощутила, что покраснела — профессор всё же нажаловался.

— Я… я просто не могла ничего. Совсем ничего, — прошептала она. — Даже оборотиться. Я была вся… как скованная. И ничего не соображала ни по одному предмету. Я ему честно сказала, он не поверил. Один Сафьянников поверил, он сказал, что нужно отдыхать, и вообще уехать… с достойным доверия молодым человеком. А если не поможет — то уже только в госпиталь.

Она не могла поднять взгляд и посмотреть на отца, и очень удивилась, когда он встал, обошёл стол и сел рядом, и взял её за руку.

— Тая, мне очень жаль, что меня рядом не было. И что ты ничего мне не говорила.

— Я не знаю, как говорить такое по телефону. И даже по магической связи. Я не знала, что делать. Ничего не выходило. И становилось только хуже. А потом откуда-то взялся Макс и спас меня.

Наконец-то получилось поднять голову и посмотреть на отца.

— Я ещё поблагодарю его, твоего Макса, — улыбнулся чему-то отец. — Раз он оказался в нужном месте в нужное время, и сделал то, что должен был сделать я. Мне жаль, что ты не смогла обратиться ко мне. Видимо, я где-то в чём-то оказался неправ. Но очень хорошо, что рядом с тобой оказался Макс. И он ещё и оборотень, тебе это тоже в плюс. Оборотню лучше с оборотнем.

Вообще отец и в детстве проще относился к её оборотничеству, чем все другие. Маленькая Тая в дошкольное ещё время болезней то и дело оборачивалась — так было проще переносить высокую температуру и боль. И как раз отец выискивал её по щелям и под мебелью, куда она пряталась, и уговаривал выбраться, и гладил по шёрстке, и просил принять человеческий облик.

Слёзы не удержались и закапали. Пришлось искать платок или салфетку, ничего не нашлось.

— Я надеюсь, худшее уже позади, — отец вложил свой платок в её руку.

— Я тоже, — прошептала она.

Он вставал, уходил, возвращался. Полина Владимировна принесла чай с рассыпчатым печеньем, очень вкусным. Жизнь продолжается.

— Тая, и мне ещё нужно спросить у тебя кое-что. Ко мне обратился Сергей Тишин и очень настойчиво просил помощи с устройством на службу. Я не знаю, отчего вы расстались, но не собирался предпринимать никаких действий, пока не поговорю с тобой. Правда, он нетерпелив, и уже трижды переспросил.

— Ещё и трижды переспросил? — от возмущения у Таи даже слёзы высохли.

Может быть, не случится ничего страшного, если она расскажет всё, как есть? Раз уж сегодня у них с отцом день откровений? Вообще она уже дважды рассказала, и ничего не случилось, те люди, которые слушали её, не решили, что она для них теперь нехороша или вообще какая-то не такая. Попробовать, да? Потому что если берёшь человека на службу, нужно знать, на что он вообще способен, так ведь?

Она попробовала. Смотреть получилось только на стол и на колени, ну да и ладно. Главное — рассказала.

— Ох, Таюшка, — отец обнял её и уткнулся носом в её макушку. — Я понял. Если он вздумает ещё хоть раз напомнить о себе, говори сразу же. Я разберусь. И Виктору скажу, что нужно лучше выбирать себе друзей. И не думай даже, твоей вины в том нет.

Кажется, это были те самые слова, которые ей нужно было услышать. И что-то там, глубоко внутри, на что не до конца подействовали слова Макса и девочек, теперь окончательно разжалось. Можно было дышать полной грудью. Каждый день, всё время, а не только сегодня.