Таинство смерти

С погребением тела для нашего умершего собрата все как будто закончилось. Однако же и смерть, и могила суть врата, ведущие в новую жизнь! Разумеется, эта жизнь недоступна неверным, для которых смерть означает конец всего. Когда говоришь этим людям о Вечной Жизни, они спрашивают: «Но откуда вы знаете, что есть жизнь после смерти? Возвращался ли кто оттуда, чтобы рассказать об этом?» На этот вопрос все, кто верует в Живого Бога, Творца мира и человека, все, кто верует в открытую нам боговдохновенную истину Евангелия, отвечают вместе с божественным Златоустом: «Правда, из людей никто не приходил, но Бог, который более всех достоин нашей веры, открыл это» [[843]].

Действительно, наш человеколюбец Бог еще во времена Ветхого Завета открыл нам, что после физической смерти тело человека возвращается в персть (Пс. 103, 29), отнюду же и создан бысть (Иов 34, 15), душа же вернется к Богу, Который вдунул в лице человека дыхание жизни, и стал человек душею живою {стр. 376} (Быт. 2, 7) [[844]]. Эта великая истина прекрасно выражена мудрым Екклесиастом: «И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратился к Богу, Который дал его» (Еккл. 12, 7). Как пишет профессор П. Трембелас, «…но если по отделении души от тела последнее разлагается, как материя, на составляющие элементы, то душа, как природа бессмертная, продолжает жить. Эта истина подтверждается не только теологически, но базируется также на выводах философии, которые, не имея авторитета абсолютных доказательств, тем не менее вполне удовлетворяют всех, кто имеет непосредственные и искренние намерения познать истину» [[845]]. {стр. 377} Бессмертие человеческой души дано нам как милость Триединого Бога. Ибо в абсолютном смысле и в Себе бессмертен только Сам Бог.

Итак, душа не исчезает в результате телесной смерти. Она отлетает к своей вечной родине. Как мы сказали, смерть — это безмолвное начало Будущей бесконечной Жизни. Поэтому и пишет святой Златоуст: «Прекрасна настоящая жизнь, прекрасна и приятна, так как она — дар Божий; но когда явится будущая, то тогда первая, по справедливости, окажется в пренебрежении» [[846]].

Однако здесь тотчас же пробуждается человеческое любопытство, которое сразу ставит серию вопросов: «Я верую в Будущую Жизнь, но куда девается душа после смерти? Как она живет в ожидании Всеобщего Воскресения тел и славного Второго Пришествия Христа Спасителя?»

Эти вопросы естественны для человека, ибо «ни в чьей, кажется, природе нет столько пытливости и жадности к познанию невидимого и сокрытого, как в человеческой» [[847]], тем более что тут наши знания нераздельно связаны с нашей заботой о святости и благочестии. Исход из настоящего мира теснейшим образом связан с нашим путем ко Второму Пришествию Господа, с тем, как мы предстанем перед Судом Беспристрастного Судии. Так что нет ничего удивительного в том, что мы стремимся побольше узнать обо всем этом. Подобные же сомнения мучили даже святых Апостолов. Разве не спрашивали они Господа перед Страстями Его, когда это будет и какой будет признак Его Пришествия и кончины века (Мф. 24, 3)? И затем после крестной смерти и Воскресения из мертвых снова спросили Его, не в сие ли время восстановляет Он в былой силе и славе царство Израилю (Деян. 1, 6).

{стр. 378}

Однако между этими нашими естественными вопросами и чрезмерным любопытством к предметам, сокрытым от нас премудрым Творцом, — большая разница. Те, кто переходит надлежащие пределы, стремясь проникнуть немощным своим разумом в священные тайны загробной жизни, непременно впадают в жалкие заблуждения, погружаются в хаос неверия и там пропадают [[848]]. Сколько сегодня тех, кто спешит на спиритические сеансы, чтобы узнать побольше о своих близких! И они становятся несчастными жертвами человеконенавистника диавола и его коварных слуг.

Это происходит оттого, что поистине плотна, густа и непроницаема тьма, которой Бог, руководимый любовью к Своим созданиям, окутал многие неведомые нам тайны Будущей Жизни. Однако Он не оставил нас в полном неведении, но явил нам то, что необходимо для блага наших душ. Следовательно, чтобы избежать всяческих заблуждений, мы будем верны единственному данному нам совершенному откровению, а именно — спасительному свету евангельской истины! И будем всматриваться в эти предметы не нашими слабыми и близорукими глазами, толковать их будем не нашим разумом, омраченным грехами, но прибегая к богопросвещенной мудрости и опыту святых отцов. Ибо всё сказанное святыми отцами — истина и свет. Они смогут привести нас к желанной цели, ибо их богословие содержит четкое определение благочестия. Сами же отцы для нас — как ослепительные солнца нашей Церкви, излучающие спасительное во Святом Духе ее учение.

Умирающие видят «ангельские силы»