Тайну охраняет пламя

– Товарищи! – сказал Вары, – и пристально обвел всех глазами, заглядывая в каждое из окружающих его лиц. – Положение следующее, с минуту на минуту может разразиться война, те, за кем мы наблюдаем, уже стянули к портам войска, готовясь к новой интервенции, к новому десанту. Они могут напасть на нас в любой час, в любую минуту. Мы абсолютно не готовы, больше того, мы совершили непростительную глупость. Занимаясь делами видения на расстоянии, мы ослабили боевую мощь этого аппарата, с которым мы работаем, а приспособить его для военных целей не просто. Состав лучевого пучка, с которым мы сейчас работаем, безвреден. Он может поразить противника только на ближайших расстояниях. Единственное, чем мы можем помогать сейчас своей Родине, это разведка. И это мы должны делать непрерывно. Но с другой стороны, необходимо немедленно восстановить первый вариант, находящийся в университетской лаборатории. Это можно сделать быстро, и он обладает несравненно большей боевой мощью.

– Так вот, кто может это сделать?

Молчание.

– Щербо, если вам сейчас передадим конденсаторы от старого аппарата и все снятые с него части, которые сейчас хранятся здесь, можете ли вы восстановить старый аппарат?

– Могу! – побледнев, сказал Щербо, впиваясь глазами в Вары. – Но…

– Что, но?

– Но для этого мне нужны чертежи!

– Вы их получите. Вот чемодан с конденсаторами и всеми снятыми частями, – сказал Вары и вытащил из вспомогательной лаборатории небольшой, но тяжелый чемодан, – вот чертежи, – и он бросил на стол тяжелую папку, опечатанную многими печатями. – Вот ключи от лаборатории.

– Викунья!… Угрожающе сказал я. – Вы сошли с ума! Я…

– Вы будете делать то, что я скажу, – резко, не глядя на меня, сказал Вары.

– Но…

– И без всяких но! Теперь, кто еще может помочь Щербо?

– Ну, хорошо, – сказал я, – тогда я категорически настаиваю, чтобы туда был переброшен Крус.

– Хорошо, – подумав, сказал Вары. – С завтрашнего утра можно бросить туда и Круса. Но сегодня он нужен здесь.

– Кто еще может быть переброшен туда для помощи?

– Мюллер?

– Нет, товарищ Вары. Я без предписаний, прикасыфай – не прикасыфай никута.

– Емельядо?

– Как хотите, – сказал Емельядо, – а только мне кажется – я здесь нужнее.

– А кто из охраны поедет? – спросил я.

– Я позвоню в город, дорога безопасна, а к лаборатории к девяти вечера я распорядился дать охрану.

– Виракоча?

– Отчего ж, – с готовностью откликнулся тот, – там оно лучше. И не сомневайтесь, я понимаю – ни-ни, ни-ни.

Затем Вары опросил всех, но никто не выразил особого желания ехать.

– Так, отлично, – сказал Вары, – выезжать немедленно. Остающиеся – по местам.

Через минуту Щербо с чемоданом и папкой был в машине, с шофером сел охранник с расстегнутой кобурой. Виракоча вместе с Щербо.

– Вары, – в последнюю минуту, когда машина уже готова была выехать, сказал я. – Викунья, ради бога, вы думаете о том, что делаете?

– Молчите, – отвечал он.

Когда машина выезжала, у ворот неожиданно появилась Долорес.

Щербо остановил машину и подошел к Долорес.

– Долорес, – начал он.

– Вы подлец, Щербо, – дрожащими губами произнесла, побледнев, Долорес.

– Долорес, поверьте, – начал опять Щербо, – вы не хотите понять меня, я никогда не был вашим врагом, наоборот, у вас никогда не было большего друга…

– И этот друг крадет у меня письма? Чтобы…

– Поверьте, я только хотел поговорить с вами. Вы должны меня выслушать, вы должны хоть в последний раз послушать, что я вам скажу, письма… письма… неужели вы думаете, что они что-то значат для меня. Я вернул бы их вам все равно. Они лежат, и я их не читал. Но вы должны меня выслушать, и тогда все будет по-другому. А Крусу я все равно ничего не отдам, пусть хоть на метр от земли подпрыгнет. Выслушайте меня, и я сию же минуту все верну вам, каков бы ни был результат нашего разговора.

– Я вас слушаю. Говорите, – сказала Долорес.

– Я не могу сейчас и здесь. Зайдите к себе домой на минуту, не бойтесь меня. Зайдите в ваши старые комнаты, они ждут вас…

Вдруг я ясно увидел, что она заколебалась.

– Ну, вот что, – неожиданно сказал Вары, молча присутствующий при этой сцене. – Время – деньги. Если хотите разговаривать – можете говорить по дороге. Сениора если захочет – может ехать с вами. Можете даже, если хотите, на пятнадцать-двадцать минут зайти на квартиру, она все равно по дороге к университету, для окончания разговора. Конечно, если у вас появится такое желание. Слышите, на пятнадцать-двадцать минут, но не больше. И за работу в лабораторию.

– Ну?

– Ну, хорошо. Я поеду, – вдруг решительно сказала Долорес и села в машину.

Машина тронулась, развила скорость и исчезла за поворотом. Меня всего трясло от возмущения.

– Вары, Вары, – сказал я, – вы или предатель… или вообще сошли с ума.

– А, собственно, почему? – усмехаясь, спросил он.

– Он еще спрашивает! В минуту величайшей опасности все ставите на карту и эту карту доверяете кому? Что за букет из подозрительных фигур вы создали в машине?