Тайну прошепчет лавина

– Кайди уехала с мужем, тело старика увезли, – доложил врач и рухнул на диван рядом со своим другом. – Признаться, я так и не понял, что тут у вас произошло, почему арестовали Айгара?

– Не арестовали, а задержали для дачи показаний, – поправил один из полицейских.

– Выяснилось, что он – братуха владельца базы, – объяснил Эдик другу, – какая-то у них родовая вражда, все дела. Как в кино, честное слово. Признаться, я мало что понял.

Полицейские записали показания всех гостей базы, особенно упирая на то, кто где был в момент совершения убийства Федора Игнатьевича. Ночной сход лавины их, похоже, интересовал мало. Патриция накрывала на стол машинально, очень внимательно слушая все, о чем говорили в комнате. Руки ловко сновали, доставая тарелки, нарезая салат из овощей и хлеб, разливая суп по тарелкам, а мозг фиксировал факты, тасуя их в черепной коробке, словно раскладывая на невидимые полки. Вот это подальше, вот это поближе, чтобы было удобно доставать.

Когда все было готово к обеду, она поднялась на второй этаж, постучала в двери люкса, чтобы позвать Эмилию и сэра Ланселота к столу.

– Где мама и папа? – спросила девочка, оглядев комнату.

– Срочно уехали в город, – мягко сказала Патриция, которую снедало чувство вины.

Может быть, прав Аркадий Петрович, обвинивший ее в том, что она источник неприятностей для других. Точнее, не она, а ее фантазии. В конце концов, мокрые лыжи Крылова объяснились довольно просто, и продюсера она больше в убийствах не подозревала. Так, может, и неожиданное родство Айгара и Олега тоже имело вполне логичное объяснение, как и радость старика-сторожа при неожиданной встрече. А что, если Айгар и правда никого не убивал. Кто тогда?

– Игорю стало хуже? – встревоженно спросила Эмилия, ворвавшись в покаянные мысли Патриции. Вынырнув из самобичевания, она даже не сразу поняла, что девочка имеет в виду своего двоюродного брата. Интересно, знает она об их родстве или нет? И ведь не спросишь.

– Что? Нет, милая, они поехали не в больницу, а в полицию. Видишь ли, дело в том, что они знают кое о чем, что может оказаться полезным при расследовании.

– Расследовании убийства этого доброго дедушки? – Патриция вытаращила глаза, потому что о смерти Федора Игнатьевича стало известно, когда дети были наверху, и с того момента к взрослым они присоединились впервые. – Я видела в окно, что приехала полиция, с ними была мама, поэтому я открыла окно, чтобы послушать, о чем они говорят.

– И много ты узнала?

– Нет, я закрыла окно, потому что не хотела пугать брата, – серьезно пояснила девочка. – Я понимаю, какие вещи ему можно знать, а какие необязательно.

– Я побуду с вами, пока твоя мама не вернется.

Патриция прикусила язык, но, к счастью, девочка не заметила ее оплошности и не спросила, почему вернуться должна только мама.

– Мойте руки и садитесь за стол. Кстати, всех касается.

Полицейские тем временем закончили свою работу, от обеда отказались и уехали, еще раз строго наказав собравшимся не покидать территорию базы. Унылые обитатели «Оленьей сторожки» расселись за столом и приступили к трапезе.

– А ты вкусно готовишь, – оценил Павел, – суп просто пальчики оближешь. И мясо выглядит очень аппетитно.

– Так и быть, ужин возьму на себя, – вздохнула Карина, – рыжая обещала его приготовить, но мы понятия не имеем, когда ее отпустят. Если вообще отпустят.

Патриция метнула в нее предостерегающий взгляд, но Эмилия была занята тем, что уговаривала поесть брата, который отворачивался от еды, требуя мармеладных червячков. Едок из юного сэра был так себе.

– Надо сдувать опилки, – сообщил вдруг мальчик громко. Все за столом замерли, пытаясь понять, что он имеет в виду.

– А где ты видел опилки, Лансюша? – уточнила Патриция, богатое воображение которой услужливо подсказывало, что это может иметь отношение к совершенному преступлению.

Мальчуган развел руками, показывая, что не знает, но подтвердил, что опилки обязательно нужно сдувать. Спрыгнув со стула, на котором он сидел, и не обращая ни малейшего внимания на Эмилию с ее уговорами съесть еще одну ложку супа, Ланселот Нильс забегал по комнате, открывая и закрывая дверцы шкафов и громко взывая: «Опилки, опилки!»

– По-моему, мы близки к тому, чтобы найти еще один труп, – мрачно сказал Павел. – В опилках. Хотя я понятия не имею, что именно мальчишка имеет в виду. Я не видел на территории базы никакой мастерской.

– А я видела! – выпалила Патриция. – Неподалеку от здания фермы, сбоку от загона для молодняка, стоит небольшой сарайчик, и там полно опилок, потому что ими засыпают пол на ферме. Ты что, не помнишь?

– Точно! – Павел хлопнул себя по лбу. – Как ты думаешь, Триш, что он там мог видеть?

– Сейчас сходим и посмотрим. Эмилия, можно мы возьмем Ланселота с собой? Нам кажется, он мог стать свидетелем чего-то важного.

– Да, конечно, только я пойду с вами, – ответила девочка. – Пока родители в отъезде, я отвечаю за брата.