Тайны 45-го. От Арденн и Балатона до Хингана и Хиросимы

И всё же сдержанность Сталина объяснялась иным: освобождение Варшавы в конце лета и начале осени 1944 года был нереально по чисто военным соображениям. Причём как раз Варшавское восстание ситуацию и усложнило. Черчилль сообщает, что уже к 4 августа 1944 года немцы подтянули к Варшаве «пять поспешно сосредоточенных дивизий». В Варшаву, по его словам, была также доставлена дивизия «Герман Геринг» из Италии и вскоре ещё две эсэсовские дивизии.

Это написал сам Черчилль, но он был не совсем точен. Так, танковая дивизия «Герман Геринг» и до восстания оперировала на советско-германском фронте. В донесении от 30 июля 1944 года командующий 2-й танковой армией генерал-майор Радзиевский сообщал командующему 1-м Белорусским фронтом маршалу Рокоссовскому:

«…Наличие укреплённой линии Варшавского УР (укреплённый район. – С. К.) подтверждает командир 73-й пд (пехотной дивизии. – С. К.) генерал-лейтенант Фронек (взятый нами в плен). Имеются ДОТы (долговременные огневые точки. – С. К.), занятые арт. частями. Минск-мазовецкий (предместье Варшавы. – С. К.) занимает танковая дивизия «Герман Геринг»…»

Тогда же генерал Радзиевский доносил:

«…Авиация противника непрерывно бомбит боевые порядки корпусов.

Убедительно прошу:

1. Ударом бомбардировочной авиации смести с земли Минск-мазовецкий, где установлено сосредоточение около 100 танков и самоходных орудий.

2. Прикрыть истребительной авиацией р-н армии.

3. Наша авиация совершенно бездействует.

4. Ускорить подачу горючего и масла.

Начинаю выдыхаться».

Как раз в день начала Варшавского восстания, 1 августа 1944 года, Радзиевский был вынужден отдать приказ по армии о переходе к обороне. Привожу начало приказа:

«Действующая армия, 1 августа 1944 г.

Противник частями 73-й пд, тд «Герман Геринг», тд СС «Мёртвая голова», 5-й мд СС «Викинг», 19-й тд, 6-го Варшавского охранного полка, опираясь на Варшавский укреплённый район, оказывал упорное сопротивление 2-й ТА на рубеже: Яблонка, Легионово, Чарна Струга, Марки, Окунев, Цехувка, Збытки.

2-я ТА переходит к обороне…»

Варшавский укреплённый район представлял собой мощную систему обороны с ДОТами, укреплениями полевого типа, противопехотными и противотанковыми минными полями и проволочными заграждениями. В его составе было более 50 тысяч человек, 1158 орудий и миномётов, 600 танков и штурмовых орудий.

То есть «аковцы» подняли восстание, имея под боком мощную германскую группировку. Громить же её должны были русские ради того, чтобы в Варшаву на белом коне въехал Миколайчик, заранее не желающий договариваться со своими внутренними оппонентами, лояльными к русским.

Воистину предъявлять моральные претензии к русским в такой ситуации могли лишь англосаксы и поляки, убеждённые в том, что иметь те или иные права имеют право только они.

Генерал «Бур» сразу же после начала восстания направил в Лондон две телеграммы.

Первая гласила:

«Мы начали бои в Варшаве в 17.00 1 августа. Пришлите крайне необходимые боеприпасы и противотанковое оружие…»

Хотя русские были рядом, а союзники – в Италии, «Бур», как видим, «согласовывал» свои действия не с первыми, а со вторыми и просил о помощи далёких географически, но близких идеологически союзников. В то же время он имел наглость требовать во второй телеграмме через Лондон:

«Поскольку мы начали открытые бои за Варшаву, мы просим, чтобы русские помогли нам немедленной атакой извне».

Со стороны человека, не имеющего в своём распоряжении и пяти тысяч легко вооружённых повстанцев, это «помогли нам», сказанное в отношении могучей советской группировки в Польше, выглядит даже нахальнее, чем уверения басенной мухи, сидевшей на сохе, что она-де «тоже пашет».