Тайны адептки Фрэй, или Попаданка против

Солнечный лучик светил мне прямо в глаза, но я лишь счастливо поморщилась и потянулась. Наконец-то сегодня меня выпустят из лазарета! Я пробыла здесь целых две недели, и его светлые стены уже порядком надоели. Надеюсь, это последнее наше такое близкое знакомство с лекарским крылом.

Я бы с удовольствием покинула его раньше, но Грэг настоял на нескольких сеансах артефактного лечения и не успокоился, пока лучшие приглашенные лекари не заверили его, что с моим организмом уже все в порядке.

Моя работа проводником божественной энергии и последовавшая за ней клиническая смерть не прошли даром. Первое время я была слаба, как новорожденный котенок, и постоянно спала. Сказывалось еще и активное восстанавливающее лечение. Правда, последние дней пять я только и делала, что ела, выполняла общеукрепляющие упражнения, которые мне помогали делать лекарки, и изо всех сил старалась не пользоваться магией.

Оказалось, в то время как я пропускала через себя гигантский объем энергии, и случилась моя вторая инициация, и мои магканалы не только не разорвались в клочья, но, наоборот, стали сильными и стабильными. Божественная энергия в этом смысле оказала мне огромную услугу. То, что в обычной жизни заняло бы еще полгода, произошло практически мгновенно! Будь это какая-то иная магическая энергия — и меня бы не оживил даже десяток самых квалифицированных магистров.

И все же магичить до сегодняшнего дня мне было запрещено, хотя очень хотелось. Уверена, если бы Грэг так не запугал лекарей, они бы разрешили раньше. Но новоиспечённый ректор академии магии был как никогда строг.

Да-да, король, который и назначал магов на такую важную для государства должность, не растерялся и повесил ее на того, кто по воле случая раскрыл заговор против королевства и человечества в целом — на Грэга.

Оказалось, что волна божественной энергии, прокатившаяся по миру, вызвала сильнейший переполох. Далеко не сразу стало понятно, почему некоторые высшие чиновники, высокопоставленные дворяне и просто маги многих королевств внезапно и по совершенно непонятной причине превратились в пепел. Эта участь постигла и нескольких султанов южных стран, из-за чего там вспыхнули локальные беспорядки. Грэг рассказывал об этом с усмешкой, но я видела, что ему совсем не весело. Никто и подумать не мог, что Орден так глубоко и далеко раскинул свои щупальца.

Свалившийся ворох обязанностей и разбирательства по делу, которые все еще продолжались, вызывая у Тайной канцелярии шевеление волос на всех частях тела, не позволял ему проводить со мной много времени. Мы виделись урывками рано утром и поздно вечером. Мириться с этим удавалось с трудом, хотя у меня самой из-за процедур свободного времени практически не оставалось. Но его объятия и умопомрачительные поцелуи помогали с этим мириться. Казалось, он хотел ко мне прикасаться постоянно, при встречах не выпускал меня из рук и пару раз заснул со мной, когда ненадолго прилег рядом. За что получил нагоняй от пришедших утром магистров и обещание не пускать ко мне, если подобное грубое нарушение моего распорядка повторится. Тут уж пришлось подчиниться даже ректору.

За эти дни навещал меня не только Грэг.

Пару дней назад, когда разрешили, пришел Люц. Он мялся, краснел, бледнел, но все же нашел в себе силы извиниться за надуманные обвинения. Я знала, что это произошло под действием магии Маранжи и не держала на него зла. Он хороший парень и тоже пострадал.

– Люц, давай забудем об этом. Главное, что мы живы, здоровы, а Орден навсегда отправлен в небытие.

– Но я же… — теперь покраснели только его уши.

– Ты такая же жертва, и я правда хочу, чтобы мы остались друзьями.

Он облегченно выдохнул.

– Я… это… вот. Это тебе, – и достал из сумки какой-то рисунок, но отдавать не спешил.

– Мне? Можно? – я протянула руку.

– Да, конечно… Если не понравится — просто выкинь.

Я наконец смогла увидеть, что же нарисовано на небольшом листе, и удивленно распахнула глаза: это был мой портрет! Черно-белый, но это придавало ему лишь больше очарования. Задумчивый глубокий взгляд, французская коса, в которую я привыкла заплетать волосы, чуть изогнутые в улыбке губы. Портрет дышал внутренним светом, а девушка на нем казалась неземным волшебным созданием.

– Спасибо… Это очень красиво! У тебя настоящий талант.

– Тебе правда нравится? – робко спросил Люц.

– Да! Очень! Жаль, что в жизни я не такая красивая, – попыталась я немного разрядить обстановку.

– Неправда. В жизни ты лучше. Магистру… ректору очень повезло. – Между нами повисло неловкое молчание. – Но если он тебя обидит — я не посмотрю, что он ректор, и набью ему морду!

– Как Рэйнару в свое время? – улыбнулась я.

– Ага, – ухмыльнулся парень, и неловкость, наконец, ушла. – Ладно, я пойду. Буду ждать тебя на занятиях. Без тебя скучно.

Хороший он все-таки парень, надеюсь, ему повезет с девушкой, и он больше не свяжется с такой, как Лайза.

После него пришла Мирта и заявила, что лично будет мне помогать укреплять выносливость. Потому что не дело так часто и подолгу валяться в лекарском крыле. Она не знала, что на самом деле стало причиной моего плохо самочувствия. Всем было сказано, что это из-за второй инициация, которая прошла с осложнениями.

Мое участии в уничтожении Ордена было засекречено. Незачем всем подряд знать, что простая адептка стала причиной гибели такой мощной и разветвлённой организации. Мало ли чем это может аукнуться мне и королевству в целом.

Как только мне стало лучше, пришли дознаватели из Тайной канцелярии. Пытались вызнать подробности, но я прикинулась дурочкой, которой просто повезло, что на ее шее оказался медальон с заключенной в него божественной силой. Разумеется, я честно ответила, что он достался мне от матери, а вот откуда он взялся у нее — промолчала. Посоветовала только обратиться к отцу, потому что сама была слишком мала, чтобы мама могла мне о нем что-то рассказать. И вообще, не одной же мне отдуваться. И ведь не солгала ни разу! К тому же запрет Храна все еще действовал, и я при всем желании не смогла бы ответить на вопросы прямо и правдиво и неминуемыми недомолвками только подставила бы себя. Но дотошный дознаватель словно чуял, что я недоговариваю, и точно бы до чего-то докопался, если бы не Грэг. Он, увидев мой затравленный взгляд и вытолкал назойливого посетителя из палаты.

– Слушай, ну и история случилась в том замке! Жаль, что там были Лайза, Рэйнар и твоя мачеха, – сочувственно произнесла Мирта, вырывая меня из размышлений.

Я помрачнела, вспомнив официальную версию их гибели. Было решено списать все на теракт, организованный каким-то свихнувшимся магом во время приема в замке одного из вельмож. Если бы кто-то узнал, что вся погибшая элита аристократии королевства была адептами Запрещенного Ордена, это бы сильно ударило по престижу государства и его Тайной канцелярии. Даже родственникам погибших правду рассказывали не всем и очень избирательно.

– Мне жаль, что так вышло. Но я рада, что там хотя бы не было твоего отца, – Мирта сочувственно погладила меня по руке. Я кивнула, не желая ничего говорить и лгать подруге. – Неудивительно, что после таких новостей у тебя началась инициация! – Я опустила глаза и снова кивнула. Как, оказывается, удобно, когда люди сами додумывают подробности. – Морис вон тоже сам не свой после гибели Рэйнара. Ходит, как в воду опущенный. Ни с кем не общается, даже с рыжими, – и тихо добавила: – И меня не замечает…

Теперь уже руку подруги сжала я:

– Все будет хорошо. Дай ему немного времени. – Мирта слабо улыбнулась. – Расскажи, что нового на занятиях. Я опять столько пропустила…

Поболтали еще немного, и подруга ушла, а я думала о Морисе, которого предал лучший друг. Неудивительно, что парень сам не свой.

К вечеру ко мне заглянул и он.

– Хорошо выглядишь, – улыбнулся.

– Спасибо.

– Артефактная терапия пошла тебе на пользу.

– А ты как?

Это был не праздный вопрос — парень был бледноват, а в глазах поселилась странная, не свойственная ему угрюмость.

– А что мне сделается? – пожал он плечами и перевел взгляд за окно.

Где тот улыбчивый парень, который постоянно хохмил и совершенно не мог долго оставаться серьезным? Но я понимала его слишком хорошо, а потому не знала, что сказать и как поддержать. Повисла неловкая пауза.

– Морис… Мне очень жаль… — наконец, произнесла, и он хорошо меня понял.

– Люди предают. Я всегда это знал, но почему-то казалось, что я таких сразу распознаю и не дам, – парень невесело хмыкнул, – втереться ко мне в доверие. От кого угодно ожидал, но не от Рэя.

– Я понимаю тебя, – теперь и я смотрела за окно на желтые листья клена.

Вспоминала свою тетку — ту, которую считала родным человеком и доверяла и которая ради квадратных метров убила и меня, и мою мать. Предательство Лайзы и мачехи не ударило по мне так сильно — я этого ожидала. Только безумно жалко Тэйлин, над которой они столько лет изощренно издевались.

Но больше всего в этом мире меня потрясло предательство профессора Сандара. Вот уж от кого я этого не ожидала. Но в конечном итоге он все же помог мне и Грэгу, и я теперь не могла однозначно сказать, как к нему отношусь.

– Да, ты понимаешь, – помолчав, согласился Морис. – И как теперь с этим жить? Я ведь доверял ему, как себе. И что теперь? Не доверять себе?

– Людям доверять сложно, особенно когда знаешь, как больно, когда это доверие предают. Но если никому не доверять вообще, будет тяжело жить. Я не хочу снова быть одинокой. Лучше снова ошибусь, чем обреку себя на одиночество.

– Предлагаешь раскрывать объятия всем подряд? – иронично изогнул бровь Морис.

– Упаси потоки! – сделала я большие глаза, и парень улыбнулся. – Но если тебе очень захочется кому-то поверить, то почему нет? Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на обиды и ото всех отгораживаться.

– Откуда в этой хорошенькой головке такие размышления?

– Морис, ты хочешь меня обидеть? – вздернула я бровь.

– Прости, просто странно слышать такие слова от юной красивой девушки.

– Напомнить сколько раз я уже была на грани смерти?

– Да уж… Пожалуй, о некоторых вещах ты можешь говорить со знанием дела, – и внезапно подался вперед и погладил меня по щеке. – Нашему ректору очень повезло. Но если он тебя обидит…

– Не обидит, – внезапно донеслось угрожающе от двери, и мы увидели, как в палату входят Грэг и мой отец. – Адепт Вальд, думаю, вам пора.

Морис не стал спорить, встал со стула и подмигнул. Я улыбнулась в ответ. Грэг проводил его недовольным взглядом.

Но меня сейчас беспокоил отец.

Он застыл у двери и пристально меня разглядывал.

Выглядел он не очень хорошо: глаза ввалились, вокруг носа и губ обозначились морщины, а в темных волосах поселилась седина.

– Здравствуй, Тэйлин, – произнес он, и я подскочила с постели, на которой сидела.

– Здравствуйте… отец.

Грэг давно предупредил меня о том, что об иномирном происхождении моей души никто не знает и сообщать об этом не стоит. Король и так слишком сильно заинтересовался моей особой, чтобы давать ему еще один повод изолировать меня от общества. А такие мысли у монарха были, и Грэгу с большим трудом удалось его уверить, что акция с применением божественной энергии была разовой и больше не повторится, а я обычная магичка, которой повезло получить по наследству божественный артефакт. Сам медальон потемнел, треснул и рассыпался на мелкие осколки еще там — в подземном зале, оставив меня без связи и привязанных к нему банковских счетов.

– Не стоит давать королю повод снова задуматься о твоей судьбе, – Грэг сильнее прижал меня к себе. – Все, кто мог об этом знать, мертвы, а магистр Сандар поклялся молчать.

Я потерлась щекой о его плечо.

– А ты?

– Что я?

Тебя не пугает мое иномирное происхождение?

– Я люблю тебя такой, какая ты есть, – серьезно ответил Грэг и усмехнулся, – вместе с твоим происхождением.

Я прижалась к нему еще сильнее и прикрыла глаза.

– Мне кажется, что правильнее будет рассказать отцу Тэйлин, что я это не она.

– Нет, Тая, не правильно. Он только потерял жену и дочь, узнал о них ужасную правду и многое для себя понял и переосмыслил, а ты хочешь добить его тем, что единственной дочери у него теперь тоже нет? – Я вздохнула. – Тая, ты сама рассказывала, что Тэйлин поделилась с тобой своей памятью и личностью, и теперь ты отчасти являешься и ею.

– Да, но…

– К тому же я уверен, что эр Фрэй не сможет промолчать и расскажет все королю. И сделает это по многим причинам, но вот в то, что он оставит все при себе, я не верю и не хочу тобой рисковать.

– Хорошо, – я вздохнула и прильнула к нему. – А он точно знает, как все было на самом деле?

– Да. Он один из ближайших советников короля, хотя сейчас и в опале. К тому же, чтобы подтвердить свою непричастность к Ордену, ему пришлось пройти проверку на Оке истины. И по задаваемым вопросам только дурак не построил бы полную картину произошедшего.

– Око истины? Что это? И откуда ты об этом знаешь?

– Это артефакт, который показывает, говорит ли человек праву, утаить что-то от него невозможно — мелкие недоговорки и умалчивания он принимает за ложь. Поэтому, если человек невиновен, он старается рассказать все. А знаю я это потому, что лично составлял вопросы для допроса твоего отца. – Я отстранилась, пытаясь понять, что чувствую. – Тэя, ты для меня слишком важна, и я должен был узнать, какую роль он сыграл во всем этом.

– Мой отец… — протянула я.

– Да! Ты — графиня Тэйлин Фрэй, граф Дорн Фрэй — твой отец. Поверь, так будет лучше для всех, – он приподнял мой подбородок и заглянул в глаза.

Я и сама все это прекрасно понимала и не была самоубийцей, но услышать эти слова от Грэга было для меня важно.

– Тэя… — Отец подошел, но внезапно растерялся и замолчал. Это было очень на него непохоже. – Присядем? – и, дождавшись, когда я сяду, тоже опустился на стул, но начинать разговор не спешил. – Вы не могли бы нас оставить одних? – обратился он к Грэгу, заметив, что тот не торопится уходить.

– Да, конечно, – с неохотой ректор вышел.

– Я… виноват перед тобой, – отец опустил голову. – Тебе столько пришлось пережить по вине Карделии и Лайзы, а я ничего не замечал.

– Вы были одурманены магией Маранжи.

– Это не имеет значения. Ты — моя дочь, я видел, что с тобой что-то не так, но мне было удобнее переложить эту проблему на Карделию, хотя даже и представить не мог, что именно она была причиной твоего состояния. – Я молчала. Что можно было на это сказать? Внезапно он взял меня за руку: – Тэя, хочешь, мы возьмем академический отпуск и уедем на год к морю? Ты сменишь обстановку, поправишь здоровье, познакомишься с новыми людьми. Не понимаю, как ты прожила столько лет под таким гнетом…

– А как же учеба?.. – растерялась я, не ожидая такого предложения.

– Учеба никуда не убежит. Вернешься в академию через год. Ты же прошла вторую инициацию, а это главное.

К морю, конечно, хотелось, но оставить Грэга и академию на целый год я была не готова.

– Я хочу продолжить учебу. А на море можно съездить на каникулах.

– На каникулах… Да… — мужчина внезапно сгорбился и с силой потер лоб ладонью, будто так мог стереть одолевавшие его мысли.

Мне стало его жаль, я сжала его ладонь, стараясь подбодрить. Он сжал ее в ответ и вгляделся в мое лицо.

– Как же ты похожа на мать. Такая же красивая, сильная и смелая.

Я отвела глаза и поэтому не сразу заметила, как он скривился и ухватился за сердце.

– Что с вами?

– Все хорошо. Сейчас пройдет. Сейчас… — и, завалившись на бок, упал на пол.

От неожиданности я не успела его удержать и теперь в панике смотрела на с трудом дышавшего мужчину.

На грохот упавшего стула вбежал Грэг. Мигом оценил ситуацию:

– Лекаря! – крикнул куда-то за спину и уложил отца на мою кровать.

– Тэя, не стой столбом. Попробуй влить в него немного магии. Это поможет ему продержаться. Моя темная тут не подойдет.

Я крепко зажмурилась, беря себя в руки. Я же хотела лечить, чтобы помогать людям, так почему сейчас не могу сосредоточиться и помочь единственному родному человеку, который у Тэйлин… у меня… остался?!

Я сама не заметила, как без труда перешла на магическое зрение и увидела сплетение магических и жизненных потоков в теле отца. Что делать, я знала лишь приблизительно и то из книг. Направила лечебную магию на сплетение жизненных нитей, пульсирующих в области сердца бордовым. Я понимала, что из-за моей неумелости большая часть силы сейчас идет в никуда, но очень надеялась, что того, что все же доходит, хватит, чтобы помочь отцу продержаться. В какой-то момент поняла, что нужно распутать клубок этих нитей, и ему станет легче. Мысленно очень аккуратно постаралась это сделать, попутно вливая в них магию. Нити светлели, разглаживались. Магия откликалась на все мои мысли. Кажется, в ней даже проскакивали желтые искорки, которые очень напоминали блеск божественный энергии создателя этого мира, но чего только не привидится с перепугу.

– Ты молодец, – сказал кто-то очень спокойно, и я ощутила руку на плече, – а теперь отойди. Дальше мы сами.

«Пришли!» – облегченно подумала я и посмотрела на отца, чье лицо посветлело и разгладилось. Отошла от кровати, давая возможность лекарям подойти ближе, но продолжала с беспокойством за ним наблюдать.

– Пойдем, – Грэг взял меня за руку и повел из палаты. Уходить не хотелось, казалось, стоит мне отвести взгляд — и отец умрет. – Все будет хорошо. Пошли. Ты мешаешь магистрам работать.

Он отвел меня в кабинет, который раньше принадлежал магистру Сандару, и попытался меня успокоить. Но я не находила себе места, ожидая, когда все закончится. Не помогали никакие уговоры и заверения Грэга, что все будет хорошо. Наконец, он почти силой усадил меня за стол и дал успокоительный чай. Все это время он держал меня за руку и крепко ее сжимал, делясь своей уверенностью. Каково же было мое удивление, когда через полчаса в кабинет, принадлежавший ранее магистру Сандару, вошел отец!

– Вам же нужно лежать! – я подскочила, вглядываясь в его лицо в поисках недомогания. – Сердечный приступ — не шутки!

Отец мне тепло улыбнулся, перевел взгляд на мою руку в ладони ректора, и снова посмотрел на меня.

– Все хорошо, лекари говорят, опасность прошла, и все благодаря твоему своевременному вмешательству. Сказали, что у тебя талант.

Я порозовела от комплимента. Он и в самом деле выглядел гораздо лучше, чем когда появился на пороге моей палаты. Я попыталась незаметно вытащить свою ладонь из руки Грэга, но он не дал. Более того, придвинулся ближе и обнял за плечи. Отец сощурился и посмотрел в глаза ректора:

– И что это значит?

– Я хочу просить у вас руки вашей дочери.

Я на такое только хлопнула глазами. Похоже, сегодня у меня день потрясений. Неужели Грэг не мог подождать с этим предложением?! Отец же только что с приступом валялся! Вдруг ему опять станет плохо?!

Я перешла на магическое зрение и увидела, что со здоровьем у отца все в порядке, а сердце и не думает сбоить. Остались лишь небольшие остаточные признаки приступа. Ничего себе здесь уровень медицины! Я тоже хочу так уметь!

В смысле, просит моей руки?!

Из-за беспокойства за отца я только сейчас по-настоящему прониклась вопросом Грэга и обернулась посмотреть ему в лицо. Он не отрывал взгляда от графа. Казалось, эти двое играют в игру «Кто кого пересмотрит».

Тем весомей и непреклонней прозвучал в наступившей тишине ответ отца:

– Нет.