Тайны Аральского моря (СИ)

  По Проходу "Коммуна" идёт не спеша, как бы давая возможность купающимся и загорающим наглядеться на свою исполинскую мощь, восторженно помахать капитану в белой фуражке, рулевому, столпившимся на палубе пассажирам; получить в ответ такие же приветственные взмахи, - и уже общими ликующими криками с берега и с "Коммуны" как бы подписаться под совместной декларацией: "Одним счастьем счастливы, друзья, - на берегу лучшего из морей живём!"

  Правда, какой-нибудь язвительный и несдержанный на язык дока по судостроению мог бы, видя эти восторги, презрительно ухмыльнуться и заметить, что наша "Коммуна" легко уместится на баке любого супертанкера. Но это было бы просто злословием. Не уместится.

  Да и кроме "Коммуны" есть на что посмотреть на Проходе. Вот портовый буксир "Равшан" по очереди выдёргивает баржи с хлопком из стоящего неподалёку, на рейде, каравана и проводит их в порт. Караван этот пришёл с противоположного берега моря, с Каракалпакии, с Муйнака, отмахав по морю почти полтыщи километров. Вот "Спартак", таща за собой плашкоут, прошёл по Проходу в обратном направлении - в море, чтобы где-нибудь на его островах загрузить этот плашкоут саксаулом для топки аральских печей. Вот быстрый "Ревизор" рванул в Кара-Терень или Бугунь - погонять там браконьеров. А вот "Лев Берг", флагман научной станции Аральска, тоже выходит в море - исследовать, не изменяется ли концентрация ракушечных рачков-остракодов в глубинных слоях воды, подталкивая этим изменением работников научной станции к написанию ещё одной диссертации.

  Но праздник из праздников всем на пляже Прохода, когда кто-нибудь замечает, как от военной пристани отваливает торпедный катер. Заглушая рёвом мотора даже удары молота по железу на судоремонтном заводе; замесив за кормой высокий клокочущий бурун; он, подняв над водой всю переднюю часть корпуса, как пуля в мишень летит к Проходу.

  И начинается на его берегу суета сует!

  На полуслове прерывается анекдот; откидываются в сторону мячи; безжалостно отбрасывается в песок только что прикуренная сигарета; поднятый над головой в азартном замахе "король" ещё не успевает опуститься на лежащую на кону обречённую "даму", - а хозяева "короля", "дамы" и всех других карт уже в воде. Все мы в воде. Даже те, кто уже посинел от многочасового купания. Ведь только торпедный катер, это величайшее творение рук человеческих на всей акватории Аральского моря, - только он оставляет после себя волны, у которых есть имя собственное - Вот Это Волняшки! Только Вот Это Волняшки могли так плавно, но так высоко подбрасывать тебя и так же бережно опускать обратно. И так - не один раз. Катер уже умчал куда-то по своим торпедным делам, а Вот Это Волняшки всё ещё величественно гуляют по Проходу.

  Увы, великое это событие происходило намного реже, чем нам бы хотелось. Командование Каспийской военной флотилии, которое почему-то наложило лапу и на Аральское море, никак не согласовывало таинственные командировки торпедного катера с нашими пожеланиями. Тут - кому как повезёт. Иной всего-то пару раз за лето придёт на Проход - и нате вам, оба раза в это время летит сюда с моря или в море торпедный катер! А другой в то же лето десятки раз будет аккуратно наведываться на Проход, но так ни разу и не доведётся ему покачаться на тех знаменитых волнах. Адмиральские козни, направленные именно против него, или Судьба, но тот ломоть счастья, который был положен каждому аральчанину по рождению, лишался изрядной своей краюхи.

  ... По-моему, в жизни каждого человека на планете, разменявшего второй десяток лет, наступает время тревожного ожидания. Ожидания подвига. И не какого-нибудь случайного, а подвига, от совершения которого никуда не уйти. Не совершить его, когда пришло твоё время, нельзя - если, конечно, тебе не безразлична твоя репутация.

  Природные условия, образ жизни аборигенов, род их занятий, какие-то другие специфические обстоятельства определяют свою форму подвига для каждого осёдлого местоприбывания людей. Где-то это первый самостоятельный поход с отцовским ружьишком в лес, где "там на прошлой неделе ходившие по грибы хмелёвские бабы нос к носу с косолапым столкнулись"; где-то надо взобраться на самую вершину горы, желательно - "Чёртову", "Семи разбойников" или, на худой конец, - "Тёмную"; где-то необходимо вытащить из мутных вод родной реки своего первого крокодила, и тогда вечером того же дня сам вождь на торжественном построении всего племени вденет тебе в нос большую серьгу. Да, ты, конечно, долго ещё можешь не возиться с крокодилами, но кто же тогда в племени будет принимать тебя всерьёз - без серьги в носу.

  В Аральске человек, который разменял второй десяток лет и которому не безразличен был его вес в обществе, должен был переплыть Проход.