Тайны архива графини А.

Я действовала исключительно на свой страх и риск и теперь могла жестоко поплатиться за свое легкомыслие.

Никогда не понимала смысла слов «положение хуже губернаторского», но на этот раз именно они пришли мне в голову.

Я прислушивалась к каждому шороху, ожидая с минуты на минуту появления хозяина темницы, и предчувствие не обещало мне от этой встречи уже ничего хорошего.

Прошло, должно быть, около двух часов, прежде чем я услышала шаги за дверью. Надо ли говорить, с каким чувством я ожидала, когда дверь откроется? На всякий случай я отошла в самый дальний угол темницы и притаилась.

Засов отодвинули, дверь заскрипела и на пороге появился…

Нет, это был не Орловский, и поэтому я вздохнула облегченно. На пороге стояла немолодая, немного горбатая крестьянка, она близоруко щурила глаза, стараясь отыскать меня в полумраке. И когда ей это удалось, сказала:

— Барыня, как же вас угораздило сюда зайти?

Это было похоже на безумный сон. Я ожидала любых, самых страшных и неожиданных событий, но только не этого. И при других обстоятельствах наверняка ущипнула бы себя за руку.

— Откуда ты меня знаешь? — только и смогла я ответить ей.

— А вы меня не признали? Анюта я. У вашей матушки-покойницы в прислугах была.

С большим трудом я вспомнила эту изменившуюся до неузнаваемости женщину. Это действительно была Анюта. Но в то время, когда я последний раз видела ее, она была еще относительно молодой и здоровой.

— А ты-то здесь откуда взялась?

— Так я здесь уже давно живу. Я же сама из этих мест, и матушка ваша перед самой своей смертью отпустила меня в родную деревню. Муж-то мой еще раньше помер, я тоже болела и попросилась у ней помереть на родной стороне. Но вот на беду не померла, а теперь вот и сама не рада…

Она смахнула слезу и с тревогой оглянулась на дверь.

— Так ты служишь Орловскому?

— Им, барыня, — снова оглянулась она и перешла на шепот. — Такой грех на старости лет на душу принимаю, что не поверите…

— А сколько тут народу живет, кроме тебя? — перебила я старуху, начиная понимать, что мне сильно повезло.

— Да человек десять обычно, но сейчас только четверо…

— Мужики?

— Один мужик, а остальные бабы. А я ведь вас сразу признала, — вновь пустила она слезу, — свою молоденькую барыньку…

Но мне сейчас было не до сентиментальных воспоминаний.

— А отсюда можно как-нибудь выбраться незаметно?

Она посмотрела на меня испуганно и, видимо, не поняла вопроса.

— То-есть как это… незаметно? А как же барин? Ему же уже сообщили о вас.

— А ты, случайно, никому не сказала, кто я такая? — спросила я, еще не зная, к каким последствиям для меня ее болтливость могла бы привести. Но в любом случае я должна была располагать всей информацией.

— Как можно, Екатерина Алексевна, ни одной живой душе.

— Так что ты сказала, Орловскому уже сообщили обо мне?

— Должно быть…

— И когда он появится?

— Да разве я знаю? Может, сразу прикатит, а может и через несколько дней. Но я так думаю, что не вытерпит и к ночи приедет. Не утерпит…

— Анюта, мне нужна твоя помощь, — снова перебила я ее. — Сюда никто сейчас не может прийти?

— Кто же сюда придет? Если только Варвара, так это к вечеру.

— Тогда лучше прикрыть дверь, — решила я и, сделав это, усадила Анюту на лавку, сама присела к ней рядом и попыталась узнать у нее все, что ей было известно. А знала она немало, поскольку была если не участницей, то по крайней мере свидетельницей практически всех безобразий Орловского, в течение нескольких лет исполняя у него в «замке» обязанности поварихи и ключницы.

В последнее время по состоянию здоровья она уже она уже не могла справляться с этими обязанностями, но Орловский не торопился перевозить ее в деревню.

Именно потому, что она слишком много знала и видела.

Анюта за те годы, что я не видела ее, сильно переменилась. Она не только постарела, но как будто немного тронулась умом. И мне не всегда просто было понять некоторые ее слова и предложения.

О чем-то говорить она еще и боялась, ответы на некоторые вопросы из нее приходилось вытаскивать чуть ли не клещами, поэтому не стану пересказывать эту сумбурную и весьма продолжительную беседу подробно. Лучше сразу расскажу о том, что мне удалось из нее узнать.

А для удобства изложу все это в виде отдельного рассказа.