Тайны "бермудских треугольников"

В 1943 г. было очень трудно получить корабль для экспериментальных целей. Сразу же после приема в эксплуатацию корабли становились составной частью оперативных планов, и было практически невозможно использовать их для экспериментальных целей. Наиболее простым и практически единственным способом заполучить корабль, было воспользоваться им на короткое время в период между спуском на воду и приемом в эксплуатацию. Простым этот путь не был никогда и требовал определенных маневров в высших эшелонах, но это было реальным, разумеется, если ученым удалось убедить высокопоставленных лиц в целесообразности и перспективности проекта.

Вопрос: Если учесть, что в середине 1943 г. появился заметный прогресс в проекте «Манхэттен» и он начал поглощать значительную часть средств, направляемых на военные исследования, то не был ли 1943 г. наиболее критическим для значительной части других совершенно секретных оборонных проектов?

Да, где-то в 1943 г. начались явные перемены в отношении к текущим проектам и идеям. К тому времени уже забрезжил конец войны, а потому решающим вопросом к ученым стал следующий: "Можете ли вы добиться результатов до конца войны, чтобы их еще можно было использовать?" Те, кто были не совсем уверены в своих проектах, подталкивались к проведению срочных экспериментов и испытаний, чтобы можно было лучше оценить возможности их практического применения. Проекты малоперспективные откладывались в сторону "для более позднего использования".

Вопрос: Если экспериментаторам тогда вообще удалось заполучить корабль, значит, военная и научная администрация придавала ему большое значение?

Я полагаю, что ученым ВМС было сказано примерно следующее: "Если вы в этом году можете провести испытание, то мы вас поддержим. Если нет — прекращаем. Наше участие в этом деле зависит исключительно от результатов испытания".

Вопрос: Не припомните ли, как начинался этот проект, кто за ним стоял и чего хотели в итоге достичь?

Я не имею ни малейшего представления о происхождении этого проекта или о запуске его в работу. Ведь я имел к этому отношение лишь в самом конце. Я полагаю, им каким-то образом удалось достать корабль на ограниченное время в Филадельфии или Ньюарке, вероятно, всего на 2–3 недели, и мне кажется, что они провели несколько испытаний как на реке Делавэр, так и у побережья в первую очередь с целью выяснить влияние сильного магнитного силового поля на локационные установки. Большего я вам сообщить не могу — я этого попросту не знаю. Мое предположение — я подчеркиваю предположение состоит в том, что вся принимающая аппаратура была размещена на других кораблях и вдоль побережья, чтобы выяснить, что происходит "на той стороне" при прохождении через поле как радио-, так и низко- и высокочастотных радарных волн. Несомненно, ученые должны были наблюдать за тем, какое влияние это поле будет оказывать на видимый свет. Но мне представляется в высшей степени маловероятным проведение подобных экспериментов на корабле, который официально принят в эксплуатацию и укомплектован экипажем.

Ценность этой информации в указании почти точного времени проведения Филадельфийского эксперимента и, возможно, того, что по меньшей мере часть его проходила в районе Филадельфии — Ньюарка. Может быть, свои наблюдения Альенде сделал именно тогда, а не во время второй встречи с «Элдриджем» в ноябре.

Свидетельство доктора Райнхарта

Теперь, после оценки информации, содержащейся в сохранившихся судовых документах, нужно обратиться к тому пункту в письмах Альенде, который, если бы ему нашлось подтверждение, мог бы дать ключ к решению всей загадки. Читатель, видимо, помнит, что Альенде в своем втором письме Джессупу утверждал, что эйнштейнова Единая теория поля не только была готова в период 19251927 годов, но и вся она была подвергнута морским министерством "тщательному перерасчету… с точки зрения всех возможностей быстрого использования… в самое короткое время". Если можно верить Альенде, то именно результаты этого математического анализа, по всей вероятности, составили теоретическую базу Филадельфийского эксперимента. Вполне вероятно, Альенде мог сообщить Джессупу имя некоего ученого, якобы участвовавшего в этом перерасчете. Этого человека Альенде представляет как доктора Франклина Рено и, походя, именует его "мой друг".

Вот если бы разыскать этого доктора Рено…

До сих пор это никому не удавалось. Потому решили, что если этого загадочного человека найти невозможно, то вся история — не более чем блеф.