Тайны Чернолесья. Пробуждение

— Ну я только ученица, да, но думаю, что кровь затворить должна суметь.

Вирея не стала тратить времени на споры и пошла быстрым шагом по коридору. Мы с Мартой торопливо семенили за ней. Время от времени я ловила на себе любопытные взгляды последней.

Длинный коридор мы пробежали в пять минут и оказались в большом помещении дворцовой кухни. Тут и правда было столпотворение: охали женщины, столпившись кучкой в уголке, откуда-то доносились всхлипы и причитания. Любопытные мальчишки-поварята норовили залезть на табуретки и скамьи, чтоб лучше видеть происходящее.

— Да отправьте же за лекарем хотя бы, раз целителя нет во дворце! Или позовите кого-нибудь из чародеев! — громовой бас, видимо, повара, раздавался над этой суетой.

— В чем дело? — рявкнула тетушка Вирея, которая наверное все-таки была не кухаркой, как я решила сначала, а скорее ключницей и распорядительницей кухонного хозяйства.

Услышав начальственный голос, женщины расступились и открыли нам путь к рыдающей в три ручья девушке, сидящей на лавке за столом, на котором распласталась залитая кровью куриная тушка. Руку свою, с зажатым окровавленным передником пальцем, она прижимала к груди. Из-под ладони действительно продолжала сочиться кровь, видимо, порез был глубоким.

— Пропустите, я чародейка, — отодвинув загораживающего мне проход мальчишку-поваренка, я подошла к девице, — дашь взглянуть?

— Покажи руку! Кончай дурить, Мелеська! — ключница, видя, что мою помощь не спешат принять, взяла переговоры на себя, — А вы что встали? Работы нет? Господа теперь голодать будут, потому, как кухонная девка палец поцарапала?

Столпившаяся вокруг пострадавшей прислуга нехотя, но шустро метнулась по своим делам — терять работу не хотелось никому.

Девушка больше не противилась, и я взяла ее холодную руку за запястье и присела рядом.

С того памятного дня, как я под чутким руководством Кассия пыталась помочь раненому Сеньке, у меня больше не было практики в целительстве. Зато теории хоть отбавляй. Теперь я хоть знала, что делать и без ценных советов со стороны. Палец я обратно не приставлю, но кровь все ж остановить должно получиться.

Заглянув в Мелеськины глаза, полные слез и надежды, я сама перепугалась своей смелости. Может мне не стоило лезть, я же и правда ничего толком не умею, только немного знаю… совсем чуть-чуть. Ладно. Все равно больше-то никто не спешит на помощь. Откинув ненужные мысли, я сосредоточилась на ране. Даже не отнимая пропитанной кровью тряпицы, я внутренним зрением видела, что повреждения не так уж и страшны. Просто сильно порезала крупный сосуд и плохо прижатая тряпка никак не останавливала кровотечение. Палец, слава Богине, был на месте, порез неудачный, прямо на сгибе сустава, но сухожилие не повреждено, и через пару недель все заживет. Я остановила кровь, представив срастающиеся ткани, влила немного своей силы, успокаивая Мелеську. Девушка просто была напугана видом крови, боялась, что останется без пальца, потому и плакала.

— Все, можете увести ее. Девушке надо полежать и прийти в себя, но целителю показаться все-таки стоит, — закончив, я отняла свои руки от руки полусонной Мелеськи.

По знаку тетушки Вереи, кухонный мальчишка, подхватил пострадавшую под руку и увел. Я осталась под цепким взглядом ключницы.

— Как звать то тебя, чародейка? — голос ее теперь звучал даже как-то уважительно. От былого недоверия не осталось и следа.

— Леся… — смутилась вдруг я неожиданному вниманию, — из Приречья.

— Ну, спасибо тебе, Леся из Приречья. Устала наверное?

— Да нет, ничего сложного не было. Я поеду? А то там, наверное, стражники заждались.

— Езжай, девонька, езжай, все сделаем, как сказала. Ивию приветы передавай. Пусть заглядывает к нам. И ты заходи, будем рады видеть тебя.

Стражники и правда заждались. Пожилой Ивий поворчал по поводу медлительности нынешней молодежи, когда старики от жажды маются, а молодой вынес из сторожки несколько помятых железных кружек. Налив себе из фляги, он снова устроился в тени стены, прикрыв глаза. Я дернулась было ехать дальше к пруду, но Ивию явно хотелось поговорить хоть с кем-то, кроме напарника, и он усадил меня на ствол сломанного дерева, заменявшего стражам лавку.

— Ну, рассказывай, почему долго так? — он передал мне поцарапанную кружку с холодным напитком и устроился рядом.

— Да нечего рассказывать то, просто госпожа Вирея задала несколько вопросов, — ну, в самом деле, не рассказывать же ему про порезанный Мелеськин палец!

— Да какая она тебе госпожа?! — рассмеялся мой собеседник. — Зови ее тетка Вирея. Весь дворец ее так зовет. И поговорить, да, это она любит.

Воин хитро прищурился и продолжил:

— Меня можешь звать дядька Ивий. А у стены прохлаждается Ерой. Он до «дядьки» еще не дорос.

— Ты, Ивий, совсем парнишку так уболтаешь, — молчаливый Ерой лениво приоткрыл один глаз, насмешливо взглянул на нас и тут же снова закрыл, предавшись отдыху.