Тайны черных джунглей

– Они сломают тебя, как молодой бамбук. Разве не бросили они вызов даже британским властям? Они сильны, Тремаль-Найк, и безжалостны. Все никнет перед их жестокостью и коварством.

– Но кто же они такие?

– Я не могу этого тебе сказать.

– А если бы я велел тебе?

– Я бы отказалась.

– Значит ты… не доверяешь мне! – в ярости воскликнул Тремаль-Найк.

– О нет! О нет!.. – пробормотала несчастная девушка душераздирающим тоном. – Знай, Тремаль-Найк, надо мной тяготеет рок, ужасный, страшный рок, который будет преследовать меня до самой смерти. Я люблю тебя, храбрый сын джунглей, и буду любить всегда, но…

– Ты любишь меня! – вскричал охотник на змей.

– Да, я люблю тебя, Тремаль-Найк.

– Поклянись в этом богиней, которая рядом с нами.

– Клянусь тебе! – сказала девушка, протянув руку к бронзовой статуе.

– Поклянись, что ты будешь моей женой!..

Боль отразилась на лице девушки.

– О Тремаль-Найк, – прошептала она. – Я бы стала твоей женой, если бы это было возможно!

– У меня, верно, есть соперник?

– Нет, не найдется второго такого храбреца, который бросил бы взгляд на меня. Но я принадлежу смерти.

Невольно Тремаль-Найк отступил назад.

– Смерти!.. – вскричал он.

– Да, Тремаль-Найк, я принадлежу смерти. В тот день, когда мужчина коснется меня, аркан мстителей прервет мою жизнь.

– Это и есть тайна, о которой говорила ты?

– Да, Тремаль-Найк, страшная тайна. Между нами пропасть, которую не переступить… Это мой рок!.. Что я сделала такого, чтобы быть такой несчастной? Какое преступление совершила, чтобы заслужить такое проклятье?

Взрыв рыданий заглушил ее голос, она залилась слезами.

Тремаль-Найк издал глухое рычание и сжал кулаки с такой силой, что ногти впились ему в ладони.

– Что я могу сделать для тебя? – спросил он, потрясенный до глубины души. – Твои слезы жгут меня! Скажи, что я должен сделать, приказывай – я повинуюсь, как раб. Хочешь, чтобы я похитил тебя отсюда, я сделаю это, даже если придется отдать свою жизнь.

– О нет, нет! – испуганно вскричала девушка. – Это была бы смерть для нас обоих.

– Ты хочешь, чтобы я покинул тебя? Я люблю тебя безумно, но если для твоей жизни нужно, чтобы мы расстались навечно, я разобью свое сердце. Я обреку себя этим на вечную муку, но я это сделаю! Скажи, что я должен сделать?

Девушка молча рыдала. Тремаль-Найк нежно привлек ее к себе и приблизил губы к ее губам, но вдруг снаружи донесся резкий звук рамсинги.

– Беги! Беги, Тремаль-Найк! – вскричала девушка, вне себя от ужаса. – Беги, или мы погибли!

– А! Опять эта проклятая труба! – проговорил Тремаль-Найк, скаля зубы.

– Они приближаются, – торопила девушка прерывающимся голосом. – Если они застанут нас, то принесут в жертву своему ужасному божеству. Беги! Беги!

– Никогда!

– Значит, ты хочешь моей смерти!

– Я защищу тебя!

– Но беги же, несчастный, беги!

Вместо ответа Тремаль-Найк поднял с земли карабин и взвел курок. Девушка поняла, что этот человек непоколебим.

– Сжалься надо мной! – умоляла она. – Они идут.

– Ну что ж, – ответил Тремаль-Найк, – первого же, кто осмелится приблизиться к тебе, я уложу на месте, как тигра в джунглях.

– Оставайся здесь, – вдруг быстро сказала она. – Я сама спасу тебя.

Она подобрала свое сари и направилась к двери, через которую вошла сюда. Тремаль-Найк бросился к ней, чтобы удержать.

– Куда ты идешь? – спросил он.

– Навстречу им, чтобы помешать войти сюда. А сегодня вечером, в полночь, я вернусь к тебе. Тогда свершится воля богов и может быть… мы убежим.

– Как твое имя?

– Ада Корихант.

– Ада Корихант! О как оно прекрасно! Я буду ждать. В полночь я ждут тебя!

Девушка завернулась в сари, влажными глазами взглянула в последний раз на Тремаль-Найка и вышла, сдерживая рыдания.

Глава 6 ПРИНАДЛЕЖАЩАЯ СМЕРТИ

Покинув пагоду, Ада, все еще взволнованная, с лицом, залитым слезами, но с глазами, сверкающими гордой решимостью, вошла в небольшую комнату, расписанную и украшенную фигурками богов, похожими на тех, что находились в пагоде. Тут была и змея с головой женщины, и четырехрукая статуя со страшным ликом и ожерельем из черепов, и чаша из белого мрамора с золотой рыбкой.

Какой-то человек, по-видимому ожидавший ее там, прохаживался взад и вперед с явным нетерпением. Это был индиец высокого роста, худой, как палка, с энергичным лицом и прямым жестоким взглядом, со впалыми щеками и подбородком, обросшим короткой взъерошенной бородой. Он носил обернутое вокруг тела богатое «дооте» – вроде накидки из желтого шелка, с какой-то таинственной эмблемой посередине. Его голые руки были покрыты тонкими белесыми шрамами и какими-то причудливыми знаками, которые невозможно было расшифровать.

Заметив Аду, этот человек остановился и пристально посмотрел на нее взглядом, в котором точно сверкали черные искры, а губы его сложились в ухмылку, которая внушала страх.

– Привет тебе, Дева пагоды, – сказал он, становясь на колени перед девушкой, точно перед какой-то святыней.

– Приветствую тебя, великий жрец, возлюбленный богиней, – ответила Ада дрожащим голосом.

Оба замолчали, пристально глядя друг на друга. Казалось, каждый пытался прочесть мысли другого.