Тайны чужого мира

Ровный гул двигателя, плавное покачивание мотолодки на длинных пологих волнах и ранний подъем быстро сказались на моих молодых подчиненных: Наташа задремала минут через десять после нашего выхода в море, а Володя еще крепился с полчаса, но потом, подобно сестре, прислонил голову к боковой стенке рубки – низкие спинки кресел здесь не были предназначены для сна. Мне же, похоже, сегодня нечего было рассчитывать на дневной отдых – до устья речки Южной, где я запланировал первую остановку, было около девяноста километров водного пути. Учитывая, что я каждые полчаса сбрасывал на несколько минут обороты двигателя почти до малых, как того требовали правила обращения с двухтактными лодочными моторами, наша средняя скорость на этом маршруте составляла примерно двадцать один – двадцать два километра в час, а это значило, что потребуется более четырех часов, чтобы добраться до этой первой из намеченных целей. Как и мне довелось уже наблюдать еще с «Дредноута», южный берег здесь на значительном протяжении представлял собой сплошные утесы черного, темно-коричневого и красноватого цветов, уступами поднимавшиеся на значительную высоту. Море вплотную подступало к отвесным береговым скалам и волны, пенясь, разбивались о самое их подножие. Я удерживал наше суденышко метрах в двухстах от берега – здесь глубина была довольно приличной, и не приходилось опасаться, что редуктор мотора зацепиться за подводное препятствие. Правда, раза три или четыре двигатель вдруг резко сбрасывал на несколько секунд обороты, словно преодолевая какое-то сопротивление, но потом неизменно набирал их вновь. Возможно, что гребной винт врезался в плавучие водоросли или попадал в скопление крупных медуз – согласно данным наших предшественников, в этих местах хватало и того и другого… По прошествии двух часов я рискнул приблизиться к берегу до сотни метров – настало время менять топливную канистру, и мне хотелось сделать это в наиболее спокойной обстановке… Мотор смолк неожиданно, на полных оборотах, и сразу стал слышен шум воды, рассекаемой острыми скулами мотолодки и продольными реданами на ее днище. Пройдя по инерции метров пятнадцать, наше суденышко остановилось и медленно развернулось под прямым углом к своему прежнему курсу.

– Что-то случилось? – с беспокойством спросила меня Наташа, которая сразу проснулась в наступившей тишине.

– Все в порядке! – отозвался я, переключая рычаги газа в положение «запуск», хода – на «нейтраль». – Оставайтесь на местах!

Володя тоже проснулся, и мне совсем не хотелось, чтобы они сейчас передвигались даже внутри тесной рубки – лодка все также опасно глубоко сидела в воде. Сдвинув Адмирала, сразу вскочившего после нашей вынужденной остановки и полностью перекрывшего проход, я выбрался из рубки, откинул крышки моторного отсека, вытащил пустую канистру и быстро скрутил с нее крышку с топливным шлангом (специально приспособленную для этой цели и имеющую даже дренажную трубку для поступления воздуха в канистру). На место пустой канистры я поставил другую, взятую с кормового сиденья, а потом быстро сменил крышки, закрыл отсек и только тогда внимательно огляделся по сторонам. В этом месте береговые скалы уже немного отступили назад, образуя еще неширокий песчано-галечный пляж. Впереди на западе, совсем близко к воде, виднелась буйная ярко-зеленая растительность – где-то там находилось место высадки наших предшественников, а расположенное в глубине берегового массива ущелье, где обнаружили богатое золотое месторождение люди Ольховского, мы, похоже, уже миновали. Метрах в ста от нас, со стороны моря, из воды выглянула небольшая голова на длинной шее и почти сразу исчезла, но очень скоро появилась вновь – я лишь успел качнуть топливо резиновой «грушей», поставить левую ногу в рецесс лодки и взяться за ручку стартера – почти вдвое ближе.

– Задвиньте стекла! – распорядился я и рванул пусковой шнур.

Мотор завелся не сразу, с пятой или шестой попытки, а за это время ящер успел приблизиться к нам еще метров на тридцать – Адмирал, заметив его, сразу высунулся из рубки и свирепо зарычал. Теперь я мог бы легко подстрелить не в меру любопытного плезиозавра, выбравшего совсем неподходящую для себя добычу, но я всегда стремился избегать ненужных жертв даже среди животных… Когда двигатель взревел, я толкнул Адмирала обратно в рубку, протиснулся следом и прикрыл за собой двери – на всякий случай. Заняв свое место, я включил передний ход, плавно добавил обороты, мельком глянул на эхолот – здесь было около десяти метров глубины, и лишь потом обернулся и посмотрел сквозь стекла кормовой панели рубки. Грохот и клубы дыма от мотора ящеру явно не понравились – над водой он больше не показался, и я, прибавив ход, чуть сдвинул боковое стекло – в рубке почти сразу стало душно.

– Может быть, вас подменить, Николай Александрович? – придвинувшись ближе ко мне, громко спросила Наташа (гул двигателя даже через прикрытые дверцы рубки был очень ощутимым). – Вы бы тоже немного отдохнули!