Тайны Дивнозёрья

– Это вам Яромир нажаловался? – Тайка, смутившись, опустила взгляд.

– Во-первых, не «вам», а «тебе». Негоже близким родичам церемонии меж собой разводить. А во-вторых, ну почему сразу «нажаловался»? Я спрашивал о тебе, он рассказывал – все чин по чину.

Царь улыбался широко и открыто, и Тайка не верила своим глазам. Неужели ей наконец-то удалось увидеть бабушкиного «дивьего мальчика»? Признаться, она представляла себе Радосвета совсем другим, но ведь и лет-то прошло немало. Разумеется, он уже не мальчишка, а взрослый мужчина. Царь к тому же.

Насмотревшись на деда, она наконец-то вспомнила, зачем пришла, и взмолилась:

– Царь-дедушка, я тебя за Яромира просить пришла. Не гневайся на него, он ни в чем не виноват. Это Радмила обманула его и всех нас. А он служил тебе верой и правдой, и ссылать его – это нечестно. Разреши Яромиру вернуться домой, пожалуйста!

Радосвет вмиг посуровел, даже руки ее выпустил:

– Что, надоел тебе уже Яромир? Избавиться от него хочешь?

– Не в этом дело!

– Значит, вы все-таки ладите?

– Да. Но…

– Тогда разговор окончен, – отрезал царь, сдвинув брови к переносице. – Разрешу вернуться, когда срок подойдет. А пока нет на то моего соизволения…

Тайка до боли сжала кулаки и, скрипнув зубами, выпалила:

– А мне говорили, ты хороший царь. Что ж, теперь сама вижу, какой «хороший». Тиран и деспот, вот ты кто! Разбрасываешься верными людьми! Наказываешь невиновных! Ух, можно подумать, у вас с сестрицей все было гладко! Тоже враждовали ведь!

– Замолчи! – ахнула бабушка, но Тайку уже несло:

– Может, и тебя тогда надо было в ссылку отправить?

– Ты ничего не знаешь, девочка, – вздохнул Радосвет.

– Я много знаю. Тебе, кстати, Василиса, мать Лютогора, большой привет передавала. Говорит, должок за тобой числится. О помощи просила. Что мне ей передать, а? Чего молчишь?

Царь в сердцах стукнул кулаком по столу так, что аж кувшин подпрыгнул и несколько капель кваса пролились на салфетку-самобранку.

– Рано тебе еще в политику лезть. Яромир знает, что ему должно делать. А ты лучше сиди тихо и ни во что не ввязывайся.

Тайка хотела возмутиться, но царь вдруг коснулся ее лба, прошептав что-то на незнакомом языке.

– Я не буду… – слова вдруг застряли у нее в горле. Тайка сглотнула ком, моргнула и закончила фразу уже в своей спальне: – …сидеть тихо!

М-да, вот тебе и сходила в гости, познакомилась с добрым дедушкой.

Глава седьмая. Еще немного колдовства

После такого внезапного пробуждения у Тайки сегодня все просто валилось из рук. Огонь в печи долго не разводился, дрова давали больше дыма, чем жара, и даже омлет подгорел так, что сковородку теперь только выбросить. Пришлось завтракать печеньем и молоком.

К Яромиру на занятия она тоже опоздала – и не застала дивьего воина дома. Дверь ей открыла Марьяна, окинула запыхавшуюся Тайку сочувственным взглядом и вздохнула:

– Не дождался он тебя. Плюнул и ушел куда-то. Видать, сильно разозлился.

– Вот блин, – Тайка чуть не разревелась от обиды. – Я, можно сказать, из-за него и задержалась. Ну, то есть не совсем из-за него, но…

Слово за слово, она рассказала вытьянке, как поругалась во сне с царем. Хоть кому-то же надо было пожаловаться!

– Ты лучше не говори Яромиру, что ходила за него просить, – покачала головой Марьяна. – Ему это не понравится. Гордый слишком.

– Да знаю я, – Тайка дернула плечом. – И что мне теперь делать, Марьян? Прощения у него просить?

– А ничего не делай – веди себя как обычно. Приходи завтра к назначенному часу и смотри не опаздывай. Яромир хоть и вспыльчивый, но отходчивый, и сердце у него доброе, – вытьянка приобняла ее, утешая.

– Ладно. Скажи ему, что я после уроков загляну. А то завтра с утра в школу, понедельник ведь.

– Ага, передам… Хочешь каши гречневой с молочком? Только что из печи.

От угощения Тайка отказываться не стала: после неудачи с утренним омлетом есть все еще хотелось – аж в животе урчало, – а одним печеньем сыта не будешь.

– Слушай, Марьян, а ты когда-нибудь бывала в Дивьем царстве?

Казалось бы, самый обычный вопрос – Тайка не поняла, с чего вдруг вытьянка помрачнела и недовольно дернула плечом.

– Не помню, – призналась она с явной неохотой.

У Тайки округлились глаза.

– Как это не помнишь?

– А вот так.

– Погоди… но ты ведь не с рождения призраком была?

Тайка вдруг поняла, что никогда прежде не расспрашивала Марьяну о ее жизни. А еще подруга называется!

– Вероятно, – вытьянка вздохнула, нервно теребя прядь белых волос. – Но этого я тоже не помню. Просто однажды очнулась здесь, в заброшенном доме – такая, как сейчас. И кроме собственного имени – чистый лист в голове.

У Тайки аж дух захватило: надо же, еще одна тайна была у нее прямо под носом. Она уже собиралась было сказать, что это надо непременно расследовать, но Марьяна, словно почуяв, к чему все идет, остудила ее пыл:

– Если не помню – значит, так было надо. Я не хочу ничего вспоминать. Вряд ли я забыла что-то хорошее. Вон, пироги же помню, как готовить. Так что не лезь в это дело, ведьма. Мне и так хорошо…