Тайны Древнего Лика

…Брат Ник — высокий, худощавый, широкоскулый, длинноволосый, с довольно жалкими усиками, похожий на не слишком преуспевающего рок-музыканта из провинциальной команды. Потасканные джинсы, чересчур широкая, обвисшая куртка, словно с чужого плеча. Темное лицо, какие-то воспаленные глаза. Ник старается изобразить радость, продемонстрировать отличное настроение, а глаза не в силах участвовать в этой игре, глаза — поистине зеркало, отражающее состояние души. А состояние это совсем не радужное, и чувствуется, что он смущен, что он не в своей тарелке…

…Невысокая сероглазая женщина с короткими светлыми волосами, — а раньше они струились по плечам. И не серая куртка на ней, как тогда, а темный жакет с аппликацией, и под ним виден черный топ, и джинсы другие, цвета летнего неба… Знакомая женщина. Знакомая — не более… Похожа на ту, из прошлого, но не та.

И сразу же к Батлеру пришло спокойствие. Остановившаяся перед ним женщина имела мало общего с той, настоящей Джейн, которая ждала его в одном из миров Марсианского Сфинкса.

Он обнялся с Ником, пожал руку Джейн, — но так и не встретился с ней взглядом. Представил Доусона, «компаньона по бизнесу», который поднялся из шезлонга, оставив там раскрытый атлас.

Прошли в дом, и Алекс вручил гостям по бутылке колы — промочить горло с дороги. Ничего другого в холодильнике не было, а кухонной возни он не признавал. Поэтому обедать отправились в ресторан. Потом Джейн решила накупить продуктов для домашнего ужина, и Доусон вызвался ее сопровождать в походе по магазину. Алекс высадил их возле супермаркета и остался наедине с братом. Заглушив мотор, он повернулся к заднему сиденью.

— Ну, давай, выкладывай.

Ник изобразил было непонимание, но Алекс не дал ему возможности разыгрывать ненужный спектакль.

— Только не прикидывайся, Ник, — резко сказал он. — Черта с два я бы тебя увидел, если бы не стал денежным мешком. И черта с два ты решил бы попросить у меня денег, если бы, опять же, я не стал денежным мешком.

— С чего ты взял, что я собираюсь просить у тебя денег? — вновь попытался начать спектакль Ник, однако Алекс и на этот раз дал ему понять о своем полнейшем нежелании заниматься драматургией.

— Потому что ты на мели, — произнес он. — У тебя на физиономии все написано.

Ник собрался было что-то сказать, но промолчал и, коротко вздохнув, отвернулся к окну.

— Я дам тебе денег, — продолжал Алекс. — Столько, сколько душе твоей будет угодно. В разумных пределах, конечно, — тут же уточнил он. — И не взаймы, а насовсем. В общем-то, мне их просто некуда тратить. К роскоши я не привык, и в тридцать восемь поздновато приобретать новые привычки. Так что не беспокойся.

Ник оторвался от созерцания автостоянки и положил руки на спинку переднего пустующего сиденья, покинутого Доусоном. Помотал головой:

— Нет, Алекс, только взаймы. Я верну, только не сразу. Года через два-три, не раньше.

— Договорились.

В машине наступило молчание. Алекс без всякой нужды потер пальцем руль. Потом поднес палец к глазам и принялся рассматривать его.

— Как же это вы нашли друг друга? — спросил он, не отрываясь от изучения пальца.

— Это не мы, — быстро ответил Ник, словно ждал такого вопроса. — Это она. Один одинокий человек пришел к другому одинокому человеку… Она мне только потом сказала… Я ведь ничего не знал, Алекс, ни слухом ни духом… Нашел у нее твою фотографию, — Ник повел плечами, будто стараясь освободиться от своей старомодной рокерской куртки, — устроил допрос с пристрастием, ну и…

— Чем она занимается?

— Что-то переводит, по заказам.

— Как вы с ней?

— Нормально… Алекс, я на самом деле ничего не подозревал. Если бы она хоть словом обмолвилась, то… ну, не знаю…

Алекс похлопал брата по руке.

— Все в порядке, Ник. Живите долго и счастливо…

— И умрите в один день! — с облегчением подхватил Ник. — Нет, я бы предпочел умереть раньше, чем она… тьфу ты, дьявол! Да зачем умирать?! Это такое дело — никуда не уйдет, хоть на завтра ты его откладывай, хоть на послезавтра…

…Поздним вечером все разошлись по своим комнатам. Алекс, еще не раздевшись, лежал на диване и смотрел в темное небо за окном. И к нему пришла Джейн.

Но опять это была не та Джейн. Прошлое выглядело милее настоящего, и в будущем ожидало все то же милое прошлое. Настоящее представлялось совершенно ненужным элементом. И все-таки Батлер не удержался от вопроса.

— Почему именно Ник? — спросил он, когда молчание стало почти невыносимым.

Джейн сидела у него в ногах, очень ровно держа спину, и ее лицо бледным пятном выделялось в полутьме.

— В нем я видела тебя. Всегда видела тебя.

— А теперь?

Джейн тихо вздохнула:

— Не знаю…

— Зачем ты приехала?

— Не знаю, — повторила она. — Да, наверное, прошлое должно оставаться прошлым. Только прошлым.

«Прошлое станет будущим», — вновь подумал он.

И тут его осенило: ведь для нее их совместное прошлое тоже может обернуться будущим!

Он сел на диване и придвинулся к Джейн.