Тайны этого мужчины

Он продолжает спокойно приближаться ко мне.

— Я не откладываю. Для хорошей организации свадьбы требуется год.

— Не для нашей свадьбы. — Он делает угрожающий рывок вперед, и я ныряю в противоположном направлении. — Перестань убегать от меня, Ава. Ты же знаешь, это сводит меня с ума.

— Тогда перестань быть неразумным! — Я почти смеюсь, когда он внезапно меняет направление, и я ныряю в другую сторону.

— Ава!

— Джесси! — передразниваю я, взвешивая вероятность того, чтобы пробежать через арку и подняться по лестнице, прежде чем он меня поймает. Шансы близки к нулю.

— Ясно! — кричит он и бросается ко мне.

Взвизгнув, бегу к арке. Знаю, мне ни за что не подняться по лестнице, поэтому я влетаю в спортзал и пытаюсь закрыть стеклянную дверь. Он наваливается с другой стороны, давит на дверь, но я знаю, что он сдерживается, чтобы не навредить мне. Он мог сбить меня с ног одним мизинцем.

— Отпусти дверь, — кричит он.

— Что ты сделаешь?

Он тут же ослабляет давление на дверь и с легким беспокойством смотрит на меня через стекло.

— Как думаешь, что я сделаю?

— Не знаю, — лгу я.

Я точно знаю, что он сделает. Устроит вразумляющий трах. Так как руки заняты дверью, это мешает пальцам схватиться за волосы. Его беспокойство, кажется, усиливается, и давление на дверь ослабевает еще больше. Я пользуюсь преимуществом и захлопываю ее, щелкая замком.

У него отвисает челюсть.

— Не верится, что ты это сделала. — Он дергает ручку, и я отступаю назад. — Ава, открой дверь, — приказывает он. Я качаю головой. Его обнаженная грудь начинает резко вздыматься. — Ава, ты же знаешь, что я чувствую, когда не могу до тебя дотронуться. Открой дверь.

— Нет, сначала скажи, что мы можем разумно обсудить нашу свадьбу.

— Мы уже обсудили. — Он снова дергает ручку, и дверь сотрясается. — Ава, пожалуйста, открой дверь.

— Нет, мы ее не обсудили, Джесси. Ты просто поставил меня перед фактом, как все будет. У тебя действительно никогда не было отношений, не так ли?

— Нет. Я уже говорил тебе об этом.

— Могу сказать, у тебя дерьмово получается.

Его встревоженные зеленые глаза устремляются на меня.

— Я люблю тебя, — говорит он тихо, будто это все объясняет. — Пожалуйста, открой дверь.

— Ты согласен обсудить?

У меня никогда не было такой власти над ним. Я знаю, как сильно он ненавидит то, что не может до меня добраться, и я использую его слабость в своих интересах, но это единственная известная мне слабость, так что если мне придется, я ее воспользуюсь, особенно для вопроса такого масштаба.

Он всеми зубами впивается в нижнюю губу, обдумывая мое требование. Потом вздыхает.

— Я согласен. Открой дверь. — Он хватается за ручку, но потом мне в голову приходит кое-что другое — то, что позже могло бы привести к еще одному обратному отсчету. С таким же успехом я могу убить двух зайцев одним выстрелом.

— Позже я встречаюсь с Кейт, — дерзко заявляю я.

Его глаза выпучиваются, как я и предполагала.

— Что?

— Вчера вечером я тебе говорила, что встречаюсь с Кейт, — напоминаю ему.

— И? Открой дверь.

— Ты не можешь запрещать мне видеться с подругой. Если я выйду за тебя замуж, то не для того, чтобы ты мог контролировать каждое мое движение. Позже я встречаюсь с Кейт, и ты позволишь мне… без всякого шума. — Мой голос спокоен и напорист, но внутренне я готовлюсь к вразумляющему траху, который будет соперничать со всеми теми, что были ранее.

— Ты испытываешь свою удачу, леди. — Его челюсти сжимаются, и я устало выдыхаю.

Я испытываю удачу, потому что хочу встретиться с подругой? Повернувшись к нему спиной, подхожу к скамейке для гантелей, сажусь и устраиваюсь поудобнее. Я не открою дверь, пока он не смягчится, так что я, вероятно, пробуду здесь некоторое время.

— Ава, что ты делаешь? Открой эту чертову дверь.

Наблюдаю, как он отчаянно трясет дверь. Боже, я люблю его, но он должен сбавить обороты в своих необоснованных требованиях и защите.

— Я не открою дверь, пока ты не начнешь вести себя более разумно. Если ты хочешь на мне жениться, то тебе нужно расслабить поводья.

Он смотрит на меня как на дуру.

— В беспокойстве о тебе нет ничего неразумного.

— Ты не беспокоишься, Джесси, а мучаешь себя.

— Открой дверь. — Он снова дергает ручку.

— Позже я встречаюсь с Кейт.

— Хорошо, но пить ты не будешь. Открой эту чертову дверь!

О, да, в этом вопросе мне тоже следовало бы бросить ему вызов, но, полагаю, я устроила ему достаточно сердечных приступов для одного утра. Он сам не свой, что нелепо — ведь я здесь. Чтобы не свести его преждевременно в могилу, поднимаюсь и направляюсь к двери, щелкнув замком, отступаю. Он врывается внутрь и, прижав меня к груди, опускает нас на пол на мягкий коврик.

Он чуть ли не душит меня в объятиях и с трудом дышит мне в волосы.

— Пожалуйста, не делай этого со мной снова, — умоляет он, и я внезапно испытываю вину. Это беспокойство — одно из самых неразумных его качеств. — Обещай мне.

— Это единственный способ заставить тебя выслушать меня.

Пытаюсь его успокоить, гладя по спине, чувствую, как его сердце колотится у моей груди.

— Я буду слушать. Только не ставь больше между нами никаких преград.