Тайны еврейского секса

«А еще была в Риме матрона, которую посещала вся знать. Решили мудрецы попросить ее о помощи, чтобы она заступилась за Израиль. Пошел к ней рабби Иошуа с учениками. Перед входом он снял тфилин, вошел и дверь перед носом учеников закрыл.[8] А когда вышел, пошел в микву, окунулся и вернулся к ученикам. Спросил их:

– Когда я снял тфилин, что вы подумали?[9]

– Мы подумали: учитель обсуждает государственные тайны, – ответили они.

– А когда я вышел и пошел в микву, что вы подумали?[10]

– Может, ее слюна брызнула на одежду учителя, – ответили ученики.

– Клянусь, так оно и было! – сказал им рабби Иошуа. – Вы судили меня непредвзято, так и Сущий рассудит вас».

Такое же отношение к сексуальным контактам с нееврейками сохранялось у евреев и в период Средневековья. Одна из еврейских сказок рассказывает о том, как прекрасная полячка влюбилась в молодого еврея и начала склонять его к сожительству. Возмущенная его отказом, она велела закопать еврейского юношу заживо, время от времени спрашивая, не изменил ли он своего решения. В последний раз она задала ему этот вопрос, когда он был засыпан землей по горло, но юноша остался верен себе и своей религии…

В то же время, как это следует даже из приведенного выше отрывка Талмуда, в исключительных ситуациях еврей мог согласиться на сожительство с гойкой. Учитывали еврейские мудрецы и то, что такая связь может возникнуть и у еврея, оказавшегося не в состоянии устоять перед красивой и доступной женщиной. В этом случае он мог молитвой, постом и благотворительностью искупить свой грех.

Но то, что было недопустимо и непредставимо для еврейского мужчины, тем более считалось недопустимым для еврейской девушки или женщины. Лион Фейхтвангер в своей «Иудейской войне», безусловно, верен исторической правде, когда его Мара, вопреки своему статусу рабыни, категорически отказывается ложиться в одну постель с Веспасианом. Любая еврейка испытывала два тысячелетия назад точно такой же панический ужас от одной мысли, что ею будет обладать необрезанный, то есть находящийся вне союза с Богом, мужчина.

Вообще подчеркиваемая отчужденность евреев, их нежелание смешиваться с другими народами, провозглашение ими недопустимости сексуальных отношений с неевреями во все времена давало антисемитам повод для упреков потомкам Авраама, Ицхака и Яакова в расизме и ксенофобии, впитываемой ими с молоком матери. В то же время ученые, писатели и общественные деятели, симпатизирующие евреям, не раз пытались оправдать этот запрет. Они утверждали, что это помогло еврейскому народу выжить и сохранить себя в истории, не исчезнуть с мировой арены, как это произошло с вавилонянами, моавитянами, древними греками и римлянами и многими другими народами, заявившими о себе в мировой истории куда позже, чем евреи и давно сгинувшими во тьме веков.

Однако на самом деле все гораздо сложнее и глубже и, с еврейской точки зрения, никак не противоречит гуманизму, общечеловеческим ценностям и вместе с тем не объясняется полностью только идеей самосохранения народа. Обвинения евреев в расизме и ксенофобии не выдерживают критики хотя бы потому, что Тора стала первой книгой в истории человечества, провозгласившей равенство всех народов и рас на том основании, что все они происходят из одного источника, от одного корня – все они являются потомками Ноаха (Ноя).

Не выдерживают критики эти обвинения и потому, что двери в еврейство всегда открыты и любой мужчина или женщина может, не будучи от рождения евреем, им стать, пройдя гиюр.

Тора же стала первой книгой, объявившей неотъемлемое право каждого человека на личную свободу и недопустимость рабства, и именно тем, что на протяжении столетий евреи всегда воспитывали своих детей в таком духе, объясняется то, что представители этого народа всегда стояли на переднем фронте борьбы с любыми формами порабощения человека человеком и попранием его личной свободы. Наконец, Тора объявила недопустимость какой-либо дискриминации по национальному признаку, запретив евреям каким-либо образом ущемлять представителей других народов, живущих на территории их государства – пройдут даже не столетия, а тысячелетия, прежде чем эти истины о гражданском равенстве станут достоянием всего человечества.