Тайны фальшивых денег — вчера, сегодня, завтра

В конце декабря 1925 года в Гааге элегантный полковник венгерского генерального штаба Янкович подошел к окошку одного из банков. Он протянул кассиру тысячефранковую купюру, попросил обменять ее на гульдены. Кассир взял банкноту и, бросив на нее мимолетный взгляд, сказал: „Уважаемый господин, сейчас у меня наличных нет. Обождите немного, пока я принесу очередную партию разменных денег. Буквально две-три минуты“.

Действительно, буквально через три минуты два полицейских взяли бравого полковника под руки и отвели в участок. Янкович, особа важная, сотрудник военной канцелярии главы венгерского государства адмирала Хорти, возмущался, потрясая своим дипломатическим паспортом. Но все равно его обыскали, изъяли из бумажника еще две тысячефранковые банкноты того же „производства“. И… приказали раздеться.

Полковник остолбенел, потом с диким воплем бросился на полицейских. Те, проявляя непонятную настойчивость, снова предложили Янковичу снять одежду, иначе они сделают это сами. Удивительная настойчивость полицейских, очевидно, была не случайной. Оказывается, полковник носил высокие фильдеперсовые чулки, держащиеся с помощью подвязки. Под ней была еще одна поддельная тысячефранковая купюра… Другие полицейские в это время арестовали в злачных местах двух коллег полковника — неких Манковича и Марсовского. Последний был не только фальшивомонетчиком, но и известнейшим исполнителем чарльстона. В этот же день весть о поимке фальшивомонетчиков стала известна в Париже. Сразу оттуда в Будапешт поспешили три полицейских агента, которые в течение нескольких дней вышли на главаря шайки фальшивомонетчиков. Им был известный венгерский аристократ сорокатрехлетний принц Людвиг Альбрехт фон Виндишгрец.

Род Виндишгрецов древний. Его представители всегда занимали верхние ступеньки на феодальной иерархической лестнице. Во времена Австро-Венгерской монархии они были крупнейшими земельными собственниками и влиятельнейшими военными. Особенно известным был герцог Альфред фон Виндишгрец, фельдмаршал в освободительной войне против Наполеона. Он же в 1848–1849 годах был во главе венгерских войск, кроваво подавивших революционные выступления в Вене, Праге, Будапеште.

Людвиг был несчастьем своей семьи. Еще, будучи молодым лейтенантом артиллеристом, он отправился в Порт-Артур, где „стажировался“ в вопросах ведения осады, путешествовал по Дальнему Востоку, попал в плен к японцам. За тем пробился в Америку, где вплотную познакомился с жизнью преступников и проституток, побывал и за тюремными решетками. Освободившись из тюрьмы, принц направился в Африку, где занялся охотой на львов.

В конце концов, гонимый безденежьем, он возвратился в родные пенаты. Скитания принца не прошли бесследно: он приобрел опыт бизнесмена. Вскоре после возвращения в Будапешт Людвиг начал осваивать принадлежавшие ему виноградники, которые давали превосходное золотистое токайское вино. Людвиг основал акционерное общество, которое начало приносить ему значительную прибыль. Во время Первой мировой войны Людвиг получил пост министра продовольствия. Это позволило ему развернуться вовсю, проворачивая от лица государства масштабные спекуляции. Только продажа голодным соотечественникам картофельных очистков вместо пшеничной муки принесла ему крон. С тех пор в народе его прозвали „картофельный принц“.

В 1920–1921 годах Виндишгрец получил некоторый опыт в делах с фальшивыми банкнотами. При попытке пустить в ход фальшивые чешские банкноты принц был арестован. Вместе с ним был арестован и его сообщник — Юлиус Мегнарош.

Вскоре после этого Людвиг познакомился с президентом венгерских сберегательных касс Габриэлем Бароссом, а также с человеком, ставшим душой преступного предприятия, Артуром Шульце. Об этом человеке необходимо сказать особо.

Артур Шульце, родившийся в Прибалтике, был прожженный авантюрист. В свое время в качестве высокопоставленного чиновника „монетного ведомства“ Шульце принадлежал к высшему обществу Санкт-Петербурга. Еще до начала Первой мировой войны он был посвящен во все тайны производства русских банкнотов. Переправившись в Австрию, он захватил с собой пластины, с которых русские банкноты печатались, и наладил здесь их производство. Вскоре, в самый канун войны, Россию наводнили фальшивые купюры в 10, 25, 50 и 100 рублей. Распознать подделку могли только эксперты и лишь по бумаге, на которой были отпечатаны деньги. „Почерк“ Шульце не был разгадан.

Бывший начальник отдела Экспедиции Заготовления государственных бумаг знал все секреты печатания русских денежных знаков.