Тайны финской войны

«…Генеральный штаб исходил из имевшихся в его распоряжении данных о составе и боевой готовности финляндской армии, о природных особенностях советско — финского театра военных действий, о системе инженерных укреплений на нем, о мобилизационных возможностях Финляндии и о той помощи, которую она могла бы полунить от империалистических держав. Правда, как обнаружилось в дальнейшем, некоторые из этих данных особой точностью не отличались. Но эти неточности не имели существенного значения. Более серьезным оказалось то, что в наших войсках недостаточно знали особенности организации, вооружение и тактические приемы борьбы финляндской армии».

Но о финской армии и линии Маннергейма и у многих высокопоставленных войсковых командиров и работников Генштаба было очень поверхностное представление, хотя достоверные разведданные, в общем- то, имелись. Мы в этом скоро убедимся. И Шапошников вряд ли мог спланировать кампанию с учетом реальной боеспособности противника. Другое дело, что Борис Михайлович, очевидно, рассчитывал использо-, вать больше войск, чем командующий Ленинградским военным округом. Утвержденный же Сталиным план, разработанный штабом ЛВО, Александр Михайлович охарактеризовал следующим образом:

«По этому варианту основные войска округа объединялись в 7–ю армию двухкорпусного состава (19–й и 50–й корпуса)

_у

на которую и возлагалась задача прорвать в случае агрессии на Карельском перешейке линию Маннергейма и разгромить здесь главные силы финляндской армии. Командование войсками 7–й армии было возложено на командарма 2–го ранга В. Ф; Яковлева, с 7 декабря 1939 года — на К. А. Мерецкова. А севернее, на огромном фронте протяженностью около 1500 км, предусматривались действия крайне слабых 8–й армии комдива И. Н. Хабарова, 9–й армии комкора В. И. Чуйкова и 14–й армии комдива В. А. Фролова».

Раз Василевский особо подчеркивал слабость советских сил к северу от Ладожского озера, можно предположить, что Шапошников, в отличие от Мерецкова, предлагал создать более мощную группировку в этом районе. Однако главный удар Генштаб все равно планировал наносить на Карельском перешейке. Не исключено, что план Шапошникова имел в виду использование большего числа соединений, чем план Мерецкова. Однако бросить одновременно против линии Маннергейма больше дивизий, чем предлагал Мерецков, все равно не было возможности из-за малой протяженности фронта. Использование же дополнительных дивизий севернее Ладоги не могло бы радикально повлиять на ход войны. Ведь, как мы увидим в дальнейшем, здесь советские войска ждали тяжелые неудачи отнюдь не из-за нехватки сил, а из-за неумения наладить снабжение и вести маневренные боевые действия в условиях бездорожья. Если бы был принят план Шапошникова, а не Мерецкова, это, вопреки распространенному мнению, вряд ли оказало бы существенное влияние на ход и исход войны.

Сам Шапошников в апреле 1940 года на выступлении высшего начальствующего состава по итогам финской войны о предвоенном плане действий против Финляндии сказал следующее: