Тайны финской войны

«…Генеральный штаб исходил из имевшихся в его распоряжении данных о составе и боевой готовности финляндской армии, о природных особенностях советско — финского театра военных действий, о системе инженерных укреплений на нем, о мобилизационных возможностях Финляндии и о той помощи, которую она могла бы полунить от империалистических держав. Правда, как обнаружилось в дальнейшем, некоторые из этих данных особой точностью не отличались. Но эти неточности не имели существенного значения. Более серьезным оказалось то, что в наших войсках недостаточно знали особенности организации, вооружение и тактические приемы борьбы финляндской армии».

Но о финской армии и линии Маннергейма и у многих высокопоставленных войсковых командиров и работников Генштаба было очень поверхностное представление, хотя достоверные разведданные, в общем- то, имелись. Мы в этом скоро убедимся. И Шапошников вряд ли мог спланировать кампанию с учетом реальной боеспособности противника. Другое дело, что Борис Михайлович, очевидно, рассчитывал использо-, вать больше войск, чем командующий Ленинградским военным округом. Утвержденный же Сталиным план, разработанный штабом ЛВО, Александр Михайлович охарактеризовал следующим образом:

«По этому варианту основные войска округа объединялись в 7–ю армию двухкорпусного состава (19–й и 50–й корпуса)_уна которую и возлагалась задача прорвать в случае агрессии на Карельском перешейке линию Маннергейма и разгромить здесь главные силы финляндской армии. Командование войсками 7–й армии было возложено на командарма 2–го ранга В. Ф; Яковлева, с 7 декабря 1939 года — на К. А. Мерецкова. А севернее, на огромном фронте протяженностью около 1500 км, предусматривались действия крайне слабых 8–й армии комдива И. Н. Хабарова, 9–й армии комкора В. И. Чуйкова и 14–й армии комдива В. А. Фролова».

Раз Василевский особо подчеркивал слабость советских сил к северу от Ладожского озера, можно предположить, что Шапошников, в отличие от Мерецкова, предлагал создать более мощную группировку в этом районе. Однако главный удар Генштаб все равно планировал наносить на Карельском перешейке. Не исключено, что план Шапошникова имел в виду использование большего числа соединений, чем план Мерецкова. Однако бросить одновременно против линии Маннергейма больше дивизий, чем предлагал Мерецков, все равно не было возможности из‑за малой протяженности фронта. Использование же дополнительных дивизий севернее Ладоги не могло бы радикально повлиять на ход войны. Ведь, как мы увидим в дальнейшем, здесь советские войска ждали тяжелые неудачи отнюдь не из‑за нехватки сил, а из‑за неумения наладить снабжение и вести маневренные боевые действия в условиях бездорожья. Если бы был принят план Шапошникова, а не Мерецкова, это, вопреки распространенному мнению, вряд ли оказало бы существенное влияние на ход и исход войны.

Сам Шапошников в апреле 1940 года на выступлении высшего начальствующего состава по итогам финской войны о предвоенном плане действий против Финляндии сказал следующее: