Тайны герцогини Эйвонли

Люсинда поблагодарила мужа и устремилась в холл, а затем вверх по ступенькам в свои покои. Ее душили слезы. Джастин часто обращался к ней «любовь моя». Если бы только это был не просто оборот речи!.. Она запретила себе думать о своих несчастьях – сейчас ей нужно лечь, выпить настойки, и пусть уже эта ужасная боль в затылке пройдет. Раздевшись, Люсинда отправила Элис за снадобьем и скользнула под одеяло. Чуть позже пара глотков настойки помогла ей быстро уснуть.

Люсинда не знала, что Джастин выполнил свое обещание. Через час он заглянул в покои жены, посмотрел на нее, спящую, и ушел.

Герцог, раздав указания лесничим, возвращался в замок. Он никак не мог забыть ужас, охвативший его при виде распростертой на земле жены. Люсин-да была без сознания несколько минут, и Джастин сначала подумал, что она мертва, – именно в эти страшные мгновения пришло осознание, что он может навсегда ее потерять. Герцог наконец нашел определение тому чувству, которое питал к ней и которое становилось все глубже: он понял, что любит Люсинду, и замер, как громом пораженный. Просто стоял и смотрел на жену, не в силах пошевелиться, пока Мэрайя хлопотала, вытирая ей лицо платком, смоченным лавандовыми духами, и пытаясь привести в себя.

Затем, когда стало ясно, что Люсинда жива, на герцога обрушилось невероятное облегчение, но он по-прежнему стоял в неподвижности и шагнул к супруге, лишь когда та открыла глаза. Он подал ей руку, помог подняться и прижал к себе. Сказал, что Люсинде нельзя ехать одной на лошади, поскольку она не удержится в седле, однако на деле это он сам был близок к обмороку. Его поразило необъятное чувство, прорвавшееся из глубины души на поверхность из-за незначительного, по сути, происшествия. Джастин не знал, как это чувство выразить, потому что впервые испытывал любовь – она разрывала ему сердце, и от этого хотелось умереть. Ведь если бы Люсинды не стало – как бы он жил без нее?

Давно ли в нем поселилась любовь? Неужели он полюбил Люсинду в день знакомства и не понял этого? Быть может, потому-то он так и разгневался, когда узнал, что жена утаила от него свое прошлое? Прикрывался фамильной честью и правилами высшего света, а в действительности был больно уязвлен отсутствием доверия к себе с ее стороны и боялся, что она его не любит?

Неожиданно вся эта история с внебрачной дочерью показалась герцогу не такой уж и важной. Раньше он думал только о том, как избежать скандала и спасти репутацию жены, но теперь собственное намерение лишить Люсинду общения с дочерью показалось ему бесчеловечно жестоким. Он решил обдумать все еще раз.

Когда Джастин поднялся в покои супруги и смотрел на нее, спящую, у него перехватило дыхание от эмоций. Утром все-таки надо будет послать за врачом, хотя падение явно не причинило Люсинде вреда – ей повезло.

Нет, это ему повезло, что она жива: теперь у него есть шанс все исправить. Нужно как-то преодолеть пропасть, которая разверзлась между ними. Ибо Джастин не знал, как он будет жить, если никогда больше не увидит застенчивую улыбку Люсинды.

* * *

Люсинда спустилась в главную гостиную, когда уже настало время чаепития. Там она застала Джастина и Мэрайю в компании Джейн и Эндрю Лан-честеров, а также молодого человека, который показался ей знакомым. Он был примерно одного возраста с Джастином, смазливый блондин с темными бровями и алыми губами. В его облике было что-то женоподобное. Увидев Люсинду, он тотчас отвел глаза. Она не сразу вспомнила, что встречала его совсем недавно, на бале-маскараде. Это был племянник леди Морган, тот самый джентльмен, который так пристально и странно смотрел на нее весь вечер.

– Герцогиня! – просиял лорд Ланчестер и, протянув ей руку, подвел к креслу возле камина. Погода была чудесная, поэтому огонь не разводили, но кресло рядом с очагом все равно оказалось очень уютным и теплым, потому что в нем только что сидел Эндрю. – Мы с сожалением узнали, что вы сегодня утром упали с лошади.

– О, я отделалась легким испугом, но Джастин решил, что мне нужно отдохнуть, – улыбнулась Люсинда. – Рада приветствовать вас и Джейн, а с вашим другом мы, кажется, встречались всего однажды, и нас не представили…

– Ах, это Ройстон, – пренебрежительно поморщился Эндрю. – Вряд ли вы с ним встречались – он на днях вернулся из Девона.

– Я ездил к дядюшке, – сообщил молодой человек, выступив вперед и склонившись над рукой Люсинды. – Он заболел и призвал меня к себе. Насколько мне известно, он дружил с вашим батюшкой, герцогиня. Сэр Джон Марстон – не припоминаете?

От взгляда, которым мистер Ройстон, выпрямившись, полоснул ее по лицу, Люсинда похолодела. Взгляд был насмешливый и всеведущий.

– Да… – выдавила она. Тогда, на балу, что-то во внешности этого молодого человека показалось ей странным, теперь же она ясно увидела сходство между племянником и дядей. И почувствовала удушье. Вот почему мистер Ройстон так на нее смотрел. Он все знает! Он знает ее тайну. – Кажется, сэр Джон был знаком с моим отцом.

– И с вами. Он много рассказывал о вас, герцогиня. И с удовлетворением услышал о вашей свадьбе.