Тайны гор, которых не было на карте

В кладовке, что слева, нашла она своих собак мертвых, по которым убивалась всякий раз, как пропадали они из дому, горсть земли с могилы, черепа, которые приснились ей однажды, удавленный человек, обрубки конечностей и кишки, выпушенные из живых людей, и животных, ведерко с помойной ямы, законсервированные огурцы и водка, призванные алкоголиков собирать, веревки намыленные, уже и завязанные как надо. И сразу за тем нашлись вампиры, которые смеялись над всяким, кто смотрел на нее, как на человека. И кота нашла. Даже Благодетельницу, которая саму Маньку изображала, лобзая, на первый взгляд, симпатичного вампирчика, пока под маску не заглянула. А под маской он был не лучше и не хуже других. Те же клыки, те же красные угольки алчных глаз, нездоровая худоба и желание угодить Благодетельнице.

Манька покраснела до кончиков ушей, сдурев, от того, сколько наложили на нее. Гадость, которую она нашла в себе самой, как в избах, не доставалась – состояние пространства вдруг становилось нейтральным, которым дыши, а человека не найдешь, прозрачным. А еще очень часто пространство виделось ей, как руки…

– Нет, воловьим глазом такое не увидишь! – прокомментировал Дьявол сие удивительное достояние. – Но земля манну небесную собирает. А вот если бы воловий глаз человеку промыли, то мало не показалось бы. Тусклый глаз не может быть разумным. Нет у тебя правого глаза, как и левого. И рук у тебя нет – меч на них нашел. Вот ты, имея такое добро, чувствуешь ли себя бедной?

– Не посмотрела бы, никогда бы не догадалась, что у меня такой имидж, – обалдела Манька. – Вроде бы ко всему уже привыкла… Но вампиры не перестают удивлять своей изобретательностью, – сердце ее болело: ладно люди – сами вампира искали, сами ему поклонились, а невинных животных было жалко до слез. Значит, не зря она так долго болела, когда ее животные пропадали, земля знала, что с ними произошло.

– Вот-вот! А вампир чувствует себя именно таким ничтожеством! И сколько бы ни дали, не перестанет ужасаться ужасу в себе. Попробуй-ка при такой бедности стать благотворителем! А имидж у него богатый.

В правой кладовке нашла Манька столько добра, сколько ей за всю жизнь не истратить. Денег у нее был сундук, кайма по сундуку из чистого золота, и в нем столько всяких украшений лежало, что глаза разбегались. Лежала там и тарелка с яблоком, в которой все государство было как на ладони, сапоги скороходы, сабелька, чтобы людям голову рубила издалека, скатерть-самобранка и клубок, который катился прямо в то место, куда дойти человек хотел. И много других волшебных вещей, которых уже как бы на белом свете не существовало – она сама предала их огню. Были люди, которые добро нахваливали и клялись молиться на человека, который был хозяином кладовки.

После обретения самой себя о вампирах она уже думала со смехом. Любовь к вампирам тут же прошла, спине стало легче. И мыши ее не беспокоили, Манька не могла надышаться, вдыхая пряный аромат ночных цветов полной грудью, – так пахла земля, которая расцветала по утру. Запах стал правильный. Перестала болеть рука, прошли усталость и странное сумеречное состояние, которое преследовало ее последние дни. Закончила Манька, когда солнце проснулось на востоке. Борзеевич спал глубоким сном. Пока она работала, Дьявол тусовался поблизости, обрезая ногти и поправляя копыта стадному поголовью или снимая с шерсти репей. Болезней у животных тут было меньше, но всякие вирусы и заразные микроорганизмы добирались и сюда, выпадая вместе с осадками, или приносимые ветром. И Дьявол что-то подправлял в их земле, чтобы повысить им иммунитет.

Заметив, что она закончила, он отправил ее спать, наказав, что пробудит часа через три, показывая маршрут, который был вчетверо длиннее вчерашнего и втрое сложнее. Манька расстроилась, но не без злорадства подумала о Борзеевиче, который о маршруте пока не знал.

Наутро, после позднего завтрака, первый круг успели сделать до обеда. Помогла взаимовыручка и Манькина тренированная собранность, второй – после небольшого отдыха, поражая с первого раза все установленные Дьяволом мишени, которые держали на вытянутых руках лесные и гномы, подкидывая их вверх, имитируя прыжки оборотней и всякой нечисти. Гномами Манька полюбоваться так и не сумела: даже близко они к себе человека не подпустили, проваливаясь сквозь землю в том месте, где приподнималась мишень. Но раз или два она обнаружила гномов за собой, которые внимательно наблюдали за их передвижением. Борзеевич о гномах рассказывал на ходу, поведав, что хранили они огромные богатства, о которых люди мечтали всю свою жизнь.

Жизнь текла своим чередом…

С лесными и водяными давно подружились, они теперь считали их за своих. Лесные приносили грибы и ягоды, молоко, мед, плоды и овощи. Водяные давали столько водяной живности, что приходилось отказываться. Ела она самую малость, налегая на железо, а Борзеевич поправился, зарумянился, щеки наел, и оба загорели.

Глава 18. Меч-кладенец