Тайны городов-призраков

До нас не дошло ни одной статуи того времени. Возможно, они были деревянными, как упомянутый выше Палладий. Изображения же на керамике слишком условны, чтобы о них можно было судить о внешнем облике троянцев. Удивительно также отсутствие письменности в столь крупном торговом центре. Но вне всякого сомнения, троянцы в основном своем ядре были индоевропейцами. Постепенно среди них ассимилировались фригийцы, хетты и ахейцы.

Такова была Троя, когда против нее ополчились "рати ахейские". Даже Шлиман, верящий любой сказке Гомера, недоуменно разводил рукамл, если его спрашивали, зачем было вести 1186 кораблей и стотысячное войско против городка с населением в четыре тысячи человек, включая стариков и детей?

— Как греки десять лет боролись против горстки троянцев, которых могли бы шеломами закидать?

— Почему ахейцы встали лагерем, а не сразу пошли на штурм крепости, диаметр которой двести метров, а длина стен чуть более семисот?

— Если б ахейцы встали вокруг города, тесно прижавшись друг к другу, их ряды окружили бы город семьдесят раз!

— Помните ли вы стихи о взятии Трои Гераклом:

Он, приплывши сюда, чтоб взыскать с Лаомедона — коней,
Только с шестью кораблями, с дружиною ратною малой,
Град Илион разгромил и пустынными стогны оставил?

— Но вы все-таки можете утешиться, что Гомер не такой фантазер, как авторы Библии. Там, равный по площади Иерихон одновременно штурмуют четыре миллиона человек! Правда, они управились в семь дней.

Но вернемся в Авлиду и проследим за походом армады Агамемнона к Трое. Может быть, тут удастся найти разгадку Троянской войны.

Воина-III

Перед отплытием к Трое «мстители» принесли жертву Аполлону или Зевсу, хотя в данный момент была бы уместна жертва владыке морей Посейдону. Ну и бог с ними, скоро они за это поплатятся. Пока они приносили жертву, на столетний платан подле алтаря забралась змея и сожрала восемь птенцов, а потом и мать. Вполне мудрый для своих лет Калхант изрек, что Троя падет на десятом году войны. Стотысячное войско расхохоталось ему в лицо.

Наконец, сели на корабли, командовать которыми поручили могучему повелителю муравьев Ахиллу. Тому в ту пору только минуло пятнадцать (уж не отсюда ли позаимствовал Жюль Верн своего капитана?). Насколько вся эта карательная экспедиция была авантюрной, выяснилось сразу, как только ветер надул паруса: ни сам наварх Ахилл, ни один из участников экспедиции не имели ни малейшего понятия, в какую сторону плыть.[18] Остается только гадать на бобах, каким образом это же направление вычислили плававшие до них аргонавты и откуда в археологической Трое огромное количество ахейских товаров.

Наши герои, видимо, поплыли, куда ветер дует, лишь бы не грести. Скоро показался берег. Все почему-то решили, что это и есть Троада, выскочили на берег и стали грабить окрестные поля и деревни. Хозяевам такая наглость пришлась не по душе. Завязалось нешуточное сражение. Скоро подоспел и местный царь с воинами. Ахейцы, нагруженные чужим добром, побежали к морю, где сидел одинокий Ахилл. Его оставили сторожить 1186 кораблей. Ахейцы драпали без оглядки, бросая мешки и бурдюки с вином, и проворство спасло многих. Все-таки без убитых не обошлось, и среди них оказался Терсандр, внук Эдипа.[19] Видя, что судьба экспедиции висит на волоске в самом начале, против местного царя выступил Ахилл. Царь не выдержал натиска юного героя, побежал и запутался в виноградных лозах. Ахилл уж приготовился разлучить его с жизнью, но тут произошла сцена из "Золотого теленка": "Брат Вася! Узнаешь брата Колю?" Поверженный враг оказался Телефом, сыном Геракла, царем страны Мизии, лежащей на противоположном от Троады конце Малой Азии.

Извинившись перед родственником, суеверные ахейцы решили плыть обратно в Авлиду и стартовать повторно, ибо такое гнусное начало похода и в дальнейшем не сулило ничего хорошего. Однако те, кто настаивал на повторном старте, держали в голове совсем другое. Прибыв в Авлиду, они стали подбивать греков разойтись по домам. Можно легко вычислить зачинщиков: это те, кого в поход затянули силой, — Одиссей, у которого недавно родился сын; Протесилай, который за день до похода женился, и, вероятно, подлый Терсит. Аргументация их была убедительной:

— Калхант предсказал, что мы возьмем Трою на десятый год войны. Войну мы объявили. Так какого же рожна нам торчать под вражескими стенами девять лет. Лучше разойдемся по домам, соберемся здесь же через девять лет и поплывем наверняка, если к тому времени кто-нибудь узнает дорогу.

Так они и сделали.

Вышеизложенная версия кажется предпочтительнее древней. Троянская война действительно длилась десять лет, но под Троей ахейцы провели всего год.