Тайны городов-призраков

Допустив, что Гомер родом из Трои, сразу станет понятно его отношение к грекам (презрительно-уважительное) и его отношение к троянцам (добродушное). Умные понимали и восторгались, дураки не понимали, но тоже восторгались. Впрочем, в одном месте Гомер не удержал язык и проговорился. Кто же другой, как не сын Трои, мог вложить в уста Зевса одни из самых патриотичных слов в мировой литературе:

Так, под сияющим солнцем и твердью небесною звездной, Сколько ни зрится градов, населенных мужами земными, Сердцу моему наиболее чтима священная Троя, Трои владыка Приам и народ копьеносца Приама?

Достоверных фактов того, что Гомер был троянец, — нет. Надеяться на их появление, к сожалению, не приходится.

Троя-III

К сожалению, данные о жизни Трои в последующие времена весьма отрывочны и сумбурны: в благочестивом порыве найти Трою Приама Шлиман срывал и выбрасывал все, что не имело, по его мнению, отношения к гомеровским временам. Таким образом он умудрился снести даже Трою Приама, потому что следующая (расцвет которой пришелся на XXIV–XXIII века до н. э.) выглядела более мощной и грандиозной и, следовательно, более соответствовала духу поэмы. Только прибывший из Олимпии профессиональный археолог-архитектор Дёрпфельд остановил это дилетантство и сумел спасти из самого верхнего (римского) слоя остатки скульптур, фрагменты метопов, фризы, колонны и лежащий восточнее акрополя театр. Шлиман уже не возражал против их сохранения: в начале раскопок он смотрел на все, что позже времени Гомера, как на современность.

После смерти Шлимана Дёрпфельд продолжил раскопки и доказал, что Троя Приама находилась тремя слоями выше той, которую «боготворил» миллионер-самоучка. В Первую мировую войну в битве за Дарданеллы английский боевой флот снарядами нанес холму Гиссарлык больший урон, нежели Шлиман всем своим трудолюбием и деньгами.[28] Этим не преминули воспользоваться вездесущие американцы (находки можно было подбирать пригоршнями на дне воронок). Третьи по счету раскопки возглавил Бледжен. Это был аккуратный и точный человек, делавший все методологически правильно. Когда результаты его трудов были опубликованы, газеты всего мира опять заговорили о Трое. Выяснилось, что и Троя, которую открыл Дёрпфельд, вовсе не гомеровская: она погибла не в пожаре, а от землетрясения около 1350 года до н. э.

Троей же Гомера американские ученые объявили город, который построили на руинах разрушенного и который действительно сгорел. И тут случилось невероятное, чему способствовал пришедший в Германии к власти фашизм и подъем национального духа. Если пятьдесят лет назад в ученом мире считалось чуть ли не признаком хорошего тона пройтись, как катком, статейкой по "великому археологу" Шлиману,[29] то теперь самые мудрые головы Германии стали склоняться на его сторону и готовы были признать гомеровской ту Трою, которую раскопал Шлиман. Поскольку материала было много и культурные слои на Гиссарлыке сильно перемешаны людьми и временем, немцам почти удалось найти веские контраргументы в защиту того человека, плюнуть в которого двумя годами раньше они считали своим научным долгом. Начавшаяся Вторая мировая остановила их, поэтому до сегодняшнего дня считается, что Трою Гомера нашел Бледжен, а Шлиман и Дёрпфельд прошли мимо.

После того как Троя на рубеже XIII–XIII веков до н. э. была разрушена сильным пожаром, она не восстанавливалась. Через какое-то время на ее месте возникло новое поселение. Это был совершенно другой народ, пришедший из Подунавья и характеризующийся особой цветной керамикой.

Потом Троя долгое время оставалась скромным городком в пяти километрах от побережья. Она ничем не выделялась среди десятка других, разбросанных вокруг, за исключением того, что продолжала почитаться как священная всеми средиземноморскими народами. Город пережил бурную юность, героическую зрелость и теперь тихо доживал свой срок на пенсии. Он походил на старика, который грелся на завалинке и поглядывал на суда, плывущие в Геллеспонт. Иногда на его глазах навертывались слезы: прохожие просили поведать историю его жизни. И в этот момент старик преображался и словно всплывал из небытия.

В 480 году до н. э. сюда по пути в Грецию пришел во главе самого большого по тем временам войска персидский царь Ксеркс. Следующие слова Геродота свидетельствуют о том, что руины Трои были на поверхности:

"Затем Ксеркс прибыл к реке Скамандру (это была первая река с тех пор, как выступили из Сард, которая иссякла и в ней не хватило воды, чтобы напоить войско и скот). И вот, когда царь прибыл к этой реке, он, желая осмотреть кремль Приама, поднялся на его вершину. Осмотрев кремль и выслушав, все рассказы о том, что там произошло, царь принес в жертву Афине Илионской тысячу быков. Маги же совершили героям жертвенное возлияние".