Тайны городов-призраков

В сороковых годах XJX века лейтенант флота Барятинский попытался раскопать в устье Казачьей бухты маленький (и единственный) остров. Из «Жизни» римского папы Климента, сосланного Траяном в Херсонес и принявшего здесь мученическую смерть, было известно, что на этот остров за мощами святого Климента в средневековье приезжал некий философ Константин. Барятинский нашел мраморную плиту с крестом и монеты Романа I (X век н. э.). Он же установил, что на островке располагался византийский монастырь, что полы в помещениях были каменные, а в монастырском храме состояли из небольших мраморных плиток квадратной формы. Таких он нашел три. Столь скудный материал Барятинского, видимо, не устроил, и на острове он в археолога играть перестал. Через сорок лет о его играх вспомнил военный инженер и известный крымовед А. Бертье-Делагард в связи с другим фрагментом у Страбона, где упоминалась древняя линия оборонительных стен:

"На расстоянии около 15 стадиев (2,7 километра) от стены херсонесцев есть мыс, образующий залив порядочной величины, направляющийся к городу. Выше его лежит морское болото с солеварней. Здесь был и порт Ктенунт (букв, гребень, расческа). Для того, чтобы бороться со скифами, царские полководцы во время осады поставили на упомянутом мысе гарнизон, оградивши это место стеной, и засыпали вход в залив до самого города, так что можно было без затруднения переправляться сухим путем, и из двух городов сделали как бы один. С этих пор они легче отражали скифов. Когда же последние напали и на укрепление перешейка при Ктенунте и стали заваливать ров тростником, то царские солдаты ночью сжигали часть плотины, выстроенную днем, и таким образом сопротивлялись до тех пор, пока не победили".

События, о которых пишет Страбон, по всей вероятности, относятся к концу II века до н. э. и связаны с мощной агрессией скифов на Херсонес. Последнему пришлось обратиться за помощью к понтийскому парю Митридату VI Евпатору. В Херсонес прибыл полководец Диофант и наголову разбил скифов, он даже захватил оба их города Неаполь и Ха-беи. Благодарные херсонесцы издали декрет в честь Диофанта, и декрет этот дошел до нас. Правда, никакой Ктенунт там не упомянут, равно как и описанные Страбоном события, но ведь херсонесцам тогда пришлось обороняться, а декрет прославляет победы понтийского полководца.

Так рассуждал А. Бертье-Делагард, и вот что можно прочитать в отчете из архива Херсонесского музея:

"В июне нынешнего года А. Бертье-Делагард указал на единственное, по его мнению, место, где, на основании чисто стратегических соображений, могла находиться "стена Страбона", а именно, на узкий перешеек, около 800 метров между верховьем Казачьей бухты и противоположным крутым берегом моря. Здесь, на гребне перешейка, на всем почти протяжении тянется низкий, едва приметный вал с круглыми возвышениями, в которых можно было предполагать остатки башен. От этого всего, на расстоянии около 170 метров (на самом деле 210 метров) по направлению к Херсонесскому маяку видны следы второго вала, параллельного первому, с возвышениями в 8 местах. С возвышенного места второго вала открывается обширный горизонт, и каждый, насколько бы он ни был профаном в военном Деле, получает ясное представление о важном, в смысле обороны, значении этого пункта, так как стена, протяжением менее версты, совершенно обеспечивала от внешних врагов обширное земельное пространство в 850 000 квадратных сажен, окруженное с остальных сторон морем. Непосредственное соседство соляного озера, о котором также упоминает Страбон, придает еще более вероятия предположениям А. Бертье-Делагарда, и 25 июня 1890 года было приступлено к археологическому исследованию этой местности, включая насыпной островок в Казачьей бухте. Последний сооружен для того, чтобы вывести здесь к морю один из флангов оборонительной стены, на который всегда обращали особое внимание, упирая в какие-нибудь естественные преграды".

Раскопки оправдали самые смелые и неожиданные предположения и задали еще больше загадок. Оказалось, что поперек перешейка сооружены две оборонительные стены. Внешняя (восточная) стена, обращенная в сторону Гераклейского полуострова, имела толщину 2,75 метра, внутренняя (западная) — 1,6 метра. Стены были сложены кое-как, почти по-скифски: из разнокалиберных плит известняка. Кладка была на глиняном растворе — самая дешевая. Это разительно отличало ее от всех оборонительных стен Херсонеса, где квадровые плиты подогнаны с точностью до 2–3 миллиметров. Судя по толщине, стены не могли быть выше 4–5 метров.